Позднее и горькое прозрение (о пьесе «Дядя Ваня» А. П. Чехова)

Судя по названию пьесы, в центре внимания автора находится судьба дяди Вани. Переоценивая свой жизненный путь, он переживает духовный кризис. Теперь дядя Ваня понимает, что вся жизнь его, отданная на служение профессору Серебрякову, была ошибкой. «Я гордился им и его наукой, — в отчаянии восклицает Войницкий, — я жил, я дышал им! Все, что он писал и изрекал, казалось мне гениальным…

Боже, а теперь? Вот он в отставке, и теперь виден весь итог его жизни: после него не останется ни одной страницы труда, он совершенно неизвестен, он ничто?

Мыльный пузырь?

И я обманут… — вижу, — глупо обманут…» «Ты погубил мою жизнь! — кричит дядя Ваня Серебрякову. — Я не жил, не жил! По твоей милости я истребил, уничтожил лучшие годы своей жизни! Ты мой злейший враг!»

В том-то и трагедия дяди Вани, что в своих несчастьях, в своей неудавшейся жизни он винит только внешние обстоятельства, винит, главным образом, Серебрякова. «Я обманут…» Не справедливее ли сказать, что он обманулся сам, что он сам (в числе других) содействовал превращению талантливого юноши в того брюзгливого, невыносимого в общении человека, который предстает перед

нами с первого своего появления.

Но дядя Ваня об этом не думает. Понимание, что жизнь прожита напрасно, наступает для него слишком поздно: «Я ночи не сплю с досады, — жалуется он, — что так глупо проворонил время, когда мог бы иметь все, в чем отказывает мне теперь моя старость!»

Размышляя о дяде Ване и о себе, доктор Астров ставит безнадежный диагноз: жизнь прожита «так глупо и так безвкусно…». Что же, винить в этом только старого профессора?