Понимание «неизбежности крушения старья» и в жизни, и в искусстве привело к созданию «искусства будущего», нарочито противопоставленного искусству прошлого (в этом смысл печально знаменитого призыва «бросить Пушкина, Достоевского, Толстого и проч. и проч. с Парохода современности»). Так родился российский футуризм с характерным для него бунтом против всего и всех — против морали обывателей, против содержания в искусстве, против традиционной эстетики (даже названия сборников футуристов звучали сенсационно, эпатирующе: «Садок судей», «Дохлая луна»). Футуристы считали необходимым создать новый поэтический язык, изобретая для этого порой невероятную «заумь». Деятельность футуристов не была чем-то особенным для литературы начала века, поскольку она отражала общеестремление поэзии к обновлению, общие поиски нестандартного, нестертого слова и образа (к тому же — по- своему — стремились, к примеру, и символисты).
Маяковский, начинавший как один из лидеров футуристов, тоже «любил поиграть со словом», как писал А. Фадеев, любил он и поиграть с рифмой, но в наиболее зрелых, сильных произведениях поэта эти эксперименты помогали создать неожиданные образы, позволяли в яркой, необычной форме раскрыть мысль автора (об этой связи формы и содержания — в статье поэта «Как делать стихи?»).
Необычность Маяковского ощутима уже в первых его стихах.
Я сразу смазал карту будня,
плеснувши краску из стакана…
(«А вы могли бы?»)
Завораживает наступательный пафос стихотворения («сразу смазал», «плеснувши», «показал», «прочел» — обилие глаголов и глагольных форм придает динамику стиху). Поражают необычные, загадочные образы («чешуя жестяной рыбы», «зовы новых губ», «флейта водосточных труб»). Ясно, что эти образы нельзя пытаться расшифровать, понять буквально. Перед нами -метафоры,основанные на противопоставлении, на внутренних противоречиях («на блюде студня» — «косые скулы океана», «водосточные трубы» — «флейта»).
Все это призвано подчеркнуть основной конфликт стихотворения: противоположность, несовместимость прозаического («карта будня», «блюдо студня», «водосточные трубы») и поэтического взгляда на мир. В стихотворении звучит вызов: «я», поэт, вижуза обыденным высокое, а «вы», глухие к музыке жизни, «могли бы?».Этот вызов получил и особое графическое оформление: последнее двустишие разбито на четыре строки, и дополнительные паузы, появившиеся при этом, помогают выделить основные для понимания смысла стихотворения слова («А вы / могли бы»…). Здесь очевиден переход к тоническому стиху, о котором мы поговорим ниже.
Приведенное стихотворение позволяет увидеть многие особенности раннего творчества Маяковского. Его нередко называют поэтом города, и действительно, в основе стихотворения — городской пейзаж, но не сам по себе, а своеобразно увиденный, пережитый автором (это черта импрессионизма). В то же время город, здесь — лишь конкретный образ более общего явления: мира, в который пришел поэт со своим особым взглядом и неблагополучие (в других стихах — катастрофизм) которого он видит.
Не случайно возникнет гиперболизированный образ: «адищегорода» (не просто «ад» — «адище»).
Сочинение на тему Раннее творчество Маяковского