Раннее творчество Томаса Манна
Среди писателей, дебютировавших в конце XIX – начале XX веков, особенно выделяются авторы, обретшие всемирную известность, ибо они нашли творческие ответы на новые проблемы, вставшие перед художественной литературой. В их числе следует назвать в первую очередь Генриха и Томаса Маннов. Исходным моментом для их творчества с самого начала было критическое отношение к кайзеровской Германии, которое можно объяснить некоторыми социологическими причинами, – впрочем, такое же отношение было характерно и для многих других писателей.
Генрих
Тем не менее семья была достаточно обеспечена, правда, жить приходилось лишь на “ренту”, т. е. без особенной роскоши; эта же “рента” служила источником существования и для обоих братьев.
Пережив на примере собственной семьи разорение крупнобуржуазных патрициев, Т. Манн с тем большей зоркостью научился
Писателю же открывался ее “упадок”.
“Упадок одной семьи” – именно таков подзаголовок первого романа Томаса Манна (1875-1955) “Будденброки” (1901).
Работая над романом, Т. Манн сообщал своему мюнхенскому знакомому, что, мол, пишет скучную, буржуазную вещь, “…но речь в ней идет об упадке, в этом и состоит ее литературное достоинство” 33. Книга, которую сам писатель считал поначалу лишь приватной хроникой одной семьи, приобрела значимость
Европейского романа, поскольку в судьбах этой семьи писатель, пусть бессознательно, отобразил важнейшие проблемы своей эпохи.
Т. Манн обладал мощным “эпическим инстинктом”. Он не ограничивался простым бытописательством. Не случайно его заинтересовала именно “история” семьи, ибо ему хотелось показать самый процесс ее упадка, который прослежен на судьбе трех поколений Будденброков.
Первое поколение еще находится в согласии с самим собой и внешним миром, а вот в следующих поколениях унаследованные ими коммерческие и моральные принципы приводят к конфликту с жизнью. Представители младших поколений переживают этот конфликт по-разному. Так, патриархальные традиции и коммерческие интересы препятствуют Тони Будденброк связать свою судьбу с Мортеном Шварцкопфом, лишая ее счастья. Ей приходится дорого заплатить за свою покорность.
В конце концов она становится почти комической фигурой, стремясь поддерживать уже несостоятельные амбиции клана Будденброков. Ее брат противится подобному самопожертвованию; он предпочитает независимость и превращается в чудаковатого декадента. Зато вся энергия Томаса Будденброка оказывается направленной именно на то, чтобы сохранить видимость буржуазного благополучия.
Он как бы разыгрывает некую роль, заботясь о внешней форме, которой более не соответствует реальное содержание, а в результате он терпит неминуемый крах. Для Ганно, последнего из Будденброков, “упадок” является уже не борьбою различных возможностей, а непреложной реальностью.
Однако историко-аналитический подход, характерный для художественного метода Т. Манна, был не просто проявлением его “эпического инстинкта”. Т. Манн был одним из немногих писателей конца прошлого и начала нынешнего века, которые считали себя не столько противниками, сколько продолжателями натуралистического направления в литературе. Более того, Т. Манн творчески освоил все достижения критического реализма в европейской литературе второй половины XIX века и учел их в своих произведениях; он учился у Фонтане и Шторма в той же мере, в какой его учителями были Толстой и Бурже.
Т. Манн открыл новые возможности прозы, в первую очередь благодаря ее последовательной “интеллектуализации”. Это обнаруживается уже в “Буд-денброках”, где индивидуализация персонажей сочетается с их социальной типизацией; разнообразие точных деталей открывает возможность широких обобщений: деталь приобретает почти символическое значение.
Так Ганно задуман как хрупкий впечатлительный “последыш”, а Кристиан как типичный декадент. Для аристократических персонажей романа “Королевское высочество” (1909) также характерна их духовная пустота: все в их жизни делается только “для вида”, и потому никому не нужно, а в историческом плане уже излишне. Подобно большинству героев ранних произведений Т. Манна они исчерпали свои исторические возможности, стоят на пороге краха и потому типичны.
Одним из источников скептицизма относительно незыблемости вещей является для Т. Манна сильнейшее ощущение проблематичности своего места в жизни. Будучи художником, он чувствовал себя вне буржуазного общества и одновременно ощущал свое превосходство над ним (не причисляя себя в то же время ни к богеме, ни к “сверхчеловекам”). Противоречивость положения буржуазного художника в обществе, его отчужденность от “нормальной” общественной жизни – одна из главных тем Т. Манна.
Она воплощена им в тех его произведениях, героем которых и стал художник.
В новелле “Тонио Крегер” (1904) рассказана история выходца из буржуазной семьи, одинокого с детских лет, который предпосылкой своего творчества считает дистанцию между собою и прочими людьми: чувство формы, стиля, выражения предполагает для него “холодное, привередливое отношение к человеку и даже, пожалуй, некую душевную скудость и пустоту”. Парадокс творческой личности он видит в том, что художнику приходится “изображать человеческое, не будучи причастным к нему”, в этом состоит его несчастье. Эта мысль, развернутая в обширных эссеистических фрагментах новеллы, заканчивается признанием гуманистического предназначения искусства, “любви ко всему человеческому, приветливому, обыденному”.
Главный герой новеллы “Смерть в Венеции” (1913) – вновь “художник”. Он известный писатель, как и в новелле “Тонио Крегер” (а также в других “новеллах о художниках”, например, “Паяц”, 1897, или “Тристан”, 1903). Речь здесь идет отнюдь не об одних лишь проблемах искусства.
Художник становится поистине “героем своего времени”, типичным представителем “прусской Германии”. Густав фон Ашенбах – сын прусского чиновника, автор книги, прославляющей Фридриха II, девизом которого “стойкость в минуты опасности” руководствуется в своей жизни и сам Густав Ашенбах. Однако встреча с юным венецианцем пробуждает в Густаве Ашенбахе темные страсти, рушится благополучный, искусственный мир.
Жизнь и этого человека оказывается пустой, ненастоящей.
Отрицание узколобого морализма, пруссачества послужило темой еще одного замысла из раннего периода творчества Т. Манна, над которым писатель работал до последних дней своей жизни. Он задумывал “Признания авантюриста Феликса Круля” (1911), намереваясь спародировать стилистику гетевской “Поэзии и правды”. Комический эффект этого произведения достигается прежде всего тем, что один и тот же мошенник выдает себя попеременно то за свободного художника, то за военного.
Круль смешон, когда он хочет выдать себя за высокопоставленную персону, но, с другой стороны, он же, смеясь, обманывает толстосумов, аристократов, офицеров тем, что плутовски пользуется механизмом, который действует в высшем обществе. Вершиной ранней редакции романа является эпизод в призывной медицинской комиссии, полный злой издевки над прусской военщиной.
Работа над “Признаниями авантюриста Феликса Круля” ознаменовала собою этап острой критики “вильгельмовской эры”. В это же время Т. Манн начал писать маленькую, как ему казалось вначале, новеллу, которая должна была называться “Волшебная гора”. Она была закончена лишь двенадцать лет спустя, превратившись в большой роман. В промежутке были война и революция – события эпохального значения.
Они лишили почвы те буржуазно-консервативные позиции, с которых Т. Манн и многие другие современные писатели осуществляли социальную критику общества. Настало время коренных переосмыслений.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)
Loading...