Вольность и свобода в лирике А. С. Пушкина

Мировоззрение великого русского поэта А. С. Пушкина сформировалось под влиянием событий, которые волновали русское общество начала XIX века. Будущий поэт стал свидетелем победы русского народа над Наполеоном в Отечественной войне 1812 года. А завязавшаяся еще в годы учебы в Царскосельском лицее крепкая дружба поэта с лучшими людьми эпохи, выступившими впоследствии против самодержавно-крепостнического строя, способствовала тому, что декабристское восстание Пушкин воспринял очень близко.

И хотя поэт не был членом тайного общества, он всеми

своими помыслами находился с теми, кто вышел на Сенатскую площадь 14 декабря 1825 года.
Воспевая свободу, вольность в юношеские годы, Пушкин верил в ближайшее их торжество. Поэт был убежден, что страной должен править просвещен — ный монарх. В оде «Вольность», написанной поэтом в 1817 году, Пушкин не призывает к свержению царской власти, но высказывает громкий протест против тирании и беззакония. Он обращается к владыкам:
Тираны мира! трепещите!
А вы, мужайтесь и внемлите,
Восстаньте, падшие рабы!
Главным условием счастливой жизни народа Пушкин называет «с вольностью святой законов мощных сочетанье». Ни тюрьмы, ни алтари не оградят тирана от мести народа, убежден поэт. В подтверждение своей мысли он упоминает в оде такие исторические уроки, как казнь французского короля Людовика XVI, который расплачивается за преступления династии Бурбонов, смерть от рук придворных жестокого римского императора Калигулы и другие. Поэт призывает сильных мира сего:
Склонитесь первые главой
Под сень надежную закона,
И станут вечной стражей трапа
Народов вольность и покой.
Но царское правительство России не собиралось даровать народу свободу. Можно сказать, что обращение Пушкина осталось без ответа — ничто не указывало на то, что власти готовы к коренному переустройству России. Поэтому неудивительно, что в стихотворении «К Чаадаеву», написанном спустя год после оды, Пушкин начинает сомневаться в мирном обретении свободы.
Он уже не обращается с призывом к монарху. Теперь поэт связывает свои надежды со свободолюбиво настроенной молодежью России, которую он призывает «отчизне посвятить души прекрасные порывы». Поэт искренне верит в то, что образованность, ум, стремление к свободе и горячая любовь к родине, то есть те лучшие качества, которыми обладает прогрессивная часть дворянской молодежи, способны принести России лучшее будущее. Этой оптимистической верой проникнуты заключительные строки стихотворения «К Чаадаеву»:
Товарищ, верь: взойдет она,
Звезда пленительного счастья,
Россия вспрянет ото сна,
И на обломках самовластья
Напишут наши имена!
С посланием «К Чаадаеву» непосредственно перекликается написанное поэтом спустя год стихотворение «Деревня». Несмотря на то, что здесь Пушкин уже не высказывает такого оптимизма, как ранее, его мысли о переменах к лучшему по-прежнему связаны со «свободой просвещенной». Хотя поэт уже сомневается в том, удастся ли ему увидеть «народ неугнетенный и рабство, падшее по манию царя».
После неудавшейся попытки восстания декабристов поэт испытывает разочарование, вызванное противоречием между его романтическими мечтами о свободе и реальной действительностью.
Но Пушкин остается верен своим вольнолюбивым взглядам. В стихотворении «Арион», написанном в 1827 году, он признается: «Я гимны прежние пою…» Утверждение поэта о его верности прежним идеалам звучит также в послании «Во глубине сибирских руд…», в котором поэт позволяет себе надежду:
Оковы тяжкие падут,
Темницы рухнут — и свобода
Вас примет радостно у входа,
И братья меч вам отдадут.
В творчестве зрелого Пушкина появляются новые мотивы на тему свободы.
Если раньше поэт верил в то, что если не весь народ, то его лучшие представители способны изменить жизнь страны, то теперь он начинает сомневаться в этом. Более того, ему кажется, что столь долго воспевавшаяся им свобода народу не нужна. Этими мыслями поэт делится в стихотворении «Свободы сеятель пустынный…»:
Паситесь, мирные народы?
Вас не разбудит чести клич.
К чему стадам дары свободы?
Их должно резать или стричь
Прослеживая творчество великого поэта в хронологической последовательности, можно заметить, как он постепенно раскрывал для себя понятие свободы не в политическом его значении, а в духовном. Может быть, не всегда можно иметь свободу «от царя», но личная независимость человека — та истинная ценность, которой он может овладеть. В стихотворении 1836 года «Не дорого ценю я громкие права…» Пушкин пишет наполненные глубочайшей мудростью строки:
Зависеть от властей, зависеть от народа —
Не все ли нам равно? Бог с ними. Никому
Отчета не давать, себе лишь самому
Служить и угождать; для власти, для ливреи
Не гнуть ни совести, ни помыслов, ни шеи;
По прихоти своей скитаться здесь и там,
Дивясь божественным природы красотам
И пред созданьями искусств и вдохновенья
Трепеща радостно в восторгах умиленья.
-Вот счастье! вот права.