Идейно-композиционная роль пейзажа в “Войне и мире”

ВСТУПЛЕНИЕ. Определяем значение главного слова в теме – “роль”. Нам предлагают ответить на вопрос: зачем Толстой включает в свою Книгу Описания природы?

А если бы их не было?

Представить себе “Войну и мир” без картины лунной ночи, в Отрадном, зимнего святочного катания молодых Ростовых и тому подобных сцен невозможно. Более того, образ князя Андрея, которому пейзаж наиболее часто сопутствует, оказался бы вне этой стороны его изображения крайне неполным. Какую роль играет пейзаж в реалистических произведениях предшественников

Толстого?

Изображение неброской русской природы с ее особой поэтичностью явилось неотъемлемой частью той “энциклопедии русской жизни” (В. Белинский), в которую превратился роман А. С.

Пушкина “Евгений Онегин”. Любовь к “русской зиме” с “ее холодною красою”, отличающая Татьяну Ларину, дополнительно освещает “русскую душу” этой героини, национально-народный склад ее нравственного мира.

Лирический пейзаж в романах Тургенева порою содержит символические детали, но в целом ориентирован на характеристику того или иного персонажа, созвучен (или контрастен) его настроению.

Изредка Тургенев поясняет своих героев и природными (зооморфно-растительными) параллелями (например, отождествление Фенечки с кошечкой, Николая Петровича с божьей коровкой, Аркадия Кирсанова – с галкой), но в целом для автора “Отцов и детей” они не характерны. ГЛАВНАЯ ЧАСТЬ.

Герои Толстого, особенно Андрей Болконский, не просто тонко чувствуют природу, но ощущают свое живое единство с ней – могучим деревом, вольной птицей, облаками, теплой светлой ночью. Князь Андрей действительно и совершенно серьезно “разговаривает” со старым дубом, и разговор этот в его судьбе важен не меньше, чем, скажем, беседа героя с Пьером Безуховым на пароме.

Сравнение доброго молодца с дубом, а красной девицы с березой издавна встречается в народно-песенном творчестве (в его духе и есенинское: “Сам себе казался я таким же кленом…”). Но герой Толстого не просто сравнивает себя с дубом, а Общается с Ним. Князь Андрей говорит дубу (и совсем не важно, что не вслух) те же грустные слова, что и Пьеру Безухову в Богуча-рове, а позднее обдумывает ответ старого дерева. Этим ответом был шелест зеленой листвы, появившейся на древнем дубе весной.

Зрелище пробуждения одряхлевшего и, казалось бы, погубленного зимней стужей дерева производит настоящий переворот в душе князя Андрея; он вновь чувствует любовь к жизни и желание жить, несмотря на горькие разочарования и страдания. Герой Толстого, таким образом, душевно созвучен природе и, подобно первобытным людям, учится у нее. Восприятие природы, свойственное Андрею Болконскому, Наташе Ростовой, можно назвать мифологическим.

Ведь дуб, береза, лунная ночь, тихие облака на мудром небе в “Войне и мире”, как и в мифах, не столько детали пейзажа, сколько действующие лица. И такому восприятию природы лучшими героями Толстого ничуть не мешает их образованность, знание, скажем, князем Андреем нескольких европейских языков, дух вольтерьянства и преклонение перед точными науками, царящие в Лысых Горах.

Человек будущего, считал автор “Войны и мира”, восстановит свою органическую связь с природным миром, утраченную с развитием цивилизации. Умением ощущать природу как нечто глубоко родственное человеку был в огромной степени наделен сам Толстой, что отмечалось многими мемуаристами. Этой способности автора “Войны и мира” удивлялся даже такой мастер пейзажа, как И. С. Тургенев; некоторых же современных писателю критиков она приводила в недоумение.

Так, публицист В. Берви-Флеровский назвал князя Андрея “цивилизованным бушменом” и “полудиким человеком “. Зато Толстого прекрасно понимал такой тонкий лирик природы, как А. А. Фет, сказавший, например, о ночи: “И я, как первый житель рая, Лицом к лицу увидел ночь! ” Как будто впервые видит березу и Андрей Болконский (“кудрявое дерево с ярко-белым стволом”), которую он, в отличие от “всегда одинаковых” елей, сразу же полюбил. Если Фету доставалось от некоторых критиков за стихи типа “В воздухе за песней соловьиной разносится тревога и любовь” (как, мол, тревога и любовь могут “разноситься?

“), то и сцены князя Андрея с дубом вызывали карикатуры (в журнале “Искра” был помещен рисунок: у дуба изумленное человеческое лицо, а князь Андрей прыгает около дерева через скакалочку). Но именно знаменитые фетовские строки: “Учись у них, у дуба, у березы…”; “Сияла ночь… Луной был полон сад…”, скорее всего, поясняют толстовское восприятие природы.

Особенностью толстовского пейзажа является его принципиальное отличие от “описания природы”. Автор “Войны и мира” не описывает, а сообщает читателю, как действовали такие эпизодические “персонажи” произведения, как лунный свет, волны, дуб при их встречах с главными героями.

В сцене с раненным на поле Аустерлица князем Андреем облака плывут по небу “тихо, спокойно и торжественно”, “совсем не так”, как люди “с озлобленными и испуганными лицами” “бежали, кричали и дрались”. Это сравнение может показаться наивным или неудачным, если в выражении “облака плывут” мы видим стершуюся метафору типа “солнце встает”, “дождь идет”.

Однако для князя Андрея облака подобны живым существам, но спокойным и торжественным, которых следует поэтому поставить в пример людям. В “Войне и мире” есть, впрочем, изображения вражды и в природе: зима высыпала “с Отчаянной злобой Свои последние снега и бураны”, порыв ветра “налег На одну из выставленных рам” и, “отбив плохо задвинутую задвижку, Затрепал Штофной гардиной и, пахнув холодом, снегом”, Задул Свечу”.

Погасшая свеча – символ смерти. В ту ночь умирает жена князя Андрея; смерть ждет и его самого: ведь свеча-то была венчальная (не потому ли, заметим попутно, старый князь Болконский перед самым взятием Смоленска французами посылает Алпатыча в город купить новые задвижки?). Книга Толстого – это книга о поисках мира, гармонии не только между людьми, но и в отношениях человека с природой.

Лучшие герои “Войны и мира” при всей своей духовности или душевном благородстве заключают в себе и природно-зоологические начала и побуждения. И это, по мысли художника, не обедняет, а обогащает их личности, наделяя их природной непосредственностью и естественностью. И способностью слиться с природной жизнью.

Это происходит, например, в сцене охоты в Отрадном, где Наташа Ростова не стыдится своего “дикого визга”, а ее дядюшка, “задыхаясь и злобно оглядываясь, ‘как Будто ругая Кого-то”, хвалит свою собаку Ругая, И гончая Ерза Думает, Что это она схватила зайца. Или в тот момент жизни Пети Ростова, когда он чувствует себя управляющим оркестром из дождевых капель и таинственных ночных шорохов. Основной в “Войне и мире” конфликт между человеческим разобщением и единением, враждой (войной) и любовью (миром) пронизывает также и взаимоотношения человека с природой.

Когда на Бородинском поле “на перевязочных пунктах трава и земля были пропитаны кровью”, “стал накрапывать дождик”. “Опомнитесь. Что вы делаете?” – это обращение дождя к истреблявшим друг друга людям – такой же укор им со стороны природы, как и “голос” спокойных облаков над полем Аустерлица. Природа учит человека доброте, жизни “миром”.

Закономерно поэтому, что самый “природный” герой “Войны и мира”, князь Андрей, говоря об ужасах войны между людьми, напоминает и о необходимости для человека вегетарианства. Пленные французы, по словам Толстого, “разрывали руками кусок сырого мяса”, бросая по сторонам “страшные и животные” взгляды.

Это результат моральной деградации носителей вражды – солдат-завоевателей. Но вот накормленные и обогревшиеся Рамбаль и Морель поют, обнявшись с русскими, песню, и звезды, одобряя возникший мир, “хлопотливо о чем-то радостном, но таинственном перешептывались между собой”. ЗАКЛЮЧЕНИЕ. Итак, пейзаж в книге Толстого – прежде всего необходимый компонент жизни как согласия и всеобщего единения, всеохватывающего мира.

Но природные “персонажи” могут – в качестве спутников центральных героев “Войны и мира” – служить и символами их душевных состояний и важнейших моментов жизненного пути.

Эта их функция в особенности активна при изображении князя Андрея. Преодолеть первые серьезные разочарования в жизни князю Андрею помогло и дружелюбие отрадненских кудрявых берез. Но вот накануне Бородинского сражения Болконский вспоминает, глядя на березы, Наташу, а затем вновь останавливает взгляд на белой полосе этих деревьев.

И теперь они и облака кажутся ему “чем-то страшным и угрожающим”. В “Мертвых душах” Гоголя “белый колоссальный ствол березы, лишенный верхушки”, символизирует исковерканную судьбу Плюшкина. О березах, увиденных Болконским перед Бородинской битвой, сказано, что они “тридцатилетние” и “с обрубленными нижними сучьями”, – детали зловещие, предвещающие смерть.

Самым же страшным вестником ее стала для князя Андрея Полынь, Цветки которой, с их горьким запахом, он собирал на Бородинском поле. “Подле куста полыни” настигает героя и вражеская граната.

Народный символ горестной солдатской доли, полынь в “Войне и мире” – это еще и враг-сорняк. Но, побежденного, его можно и пожалеть. “И полынь на своем корню растет”, – говорят русские солдаты, сочувствуя замерзающим французам, у которых тоже ведь есть матери, жены и дети. Мотив полыни в книге Толстого мог иметь сверх того и апокалиптическое значение предвестника конца света: такова “звезда Полынь” (по-древнерусски “Чернобыль”) в Библии.

Извечную тему “человек и природа” Толстой, таким образом, возвращает и к ее древним мифологическим истокам.