Какова идейно-композиционная роль авторского отступления о птице-тройке в поэме “Мертвые души”?

А в сем коне какой огонь!
Куда ты скачешь, гордый конь,
И где опустишь ты копыта?
А. С. Пушкин
Авторское отступление о птице-тройке находится в самом конце первого тома “Мертвых душ”. Концовка для построения любого текста очень важна и в смысловом, и в композиционном отношении, так как, благодаря особенностям памяти, человек лучше всего запоминает первую и последнюю фразу текста. Поэтому писатель особенно тщательно обдумывает начало и окончание своего произведения.
В “Мертвых душах” Гоголь выразил свое понимание исторической

судьбы России. В период николаевской реакции духовная жизнь общества была, конечно, не уничтожена совсем, но серьезно ограничена полицейским сыском и цензурой. Гоголю современная Россия представлялась страной мертвых душ, где духовные идеалы заменены погоней за деньгами и карьерой. Писатель хочет показать, в чем он видит возможность возрождения родины – в приближении к христианским духовным ценностям.

Чтобы выразить эту идею в художественном произведении, Гоголь задумал трилогию в духе “Божественной комедии” Данте. Предполагалось, что трилогия будет объединена общей идеей (возрождение

России возможно и осуществится, по мнению писателя, через принятие христианских нравственных ценностей) и главным героем Чичиковым, который, претерпев все соблазны и испытания, постигает Божественную истину и приходит к праведной жизни. Поэтому зря возмущался совхозный механик Роман Звягин из рассказа В. М. Шукшина “Забуксовал”: ничего случайного нет в том, что птица-тройка, олицетворяющая Россию, везет “прохиндея и шулера” Чичикова.

Такое же негодование может вызвать, но почему-то не вызывает сходный эпизод, правда из другого литературного произведения, – из рассказа А. П. Чехова “Ионыч”. В финале, в пятой главке рассказа, помещена выразительная картина: примерно через полвека после гоголевского героя доктор Старцев, красный, пухлый, похожий не на человека, а на языческого идола, едет по городу С. на собственной тройке с бубенчиками.
Однако, по замыслу Гоголя, именно Чичиков осознает в будущем свою безнравственность и исправится путем духовного возрождения. Этот процесс писатель связывал с глубоким внутренним потрясением, которое неутомимый комбинатор испытает в конце второго тома: его очередная афера провалилась, он оказался в тюрьме вместе с “последними мерзавцами и разбойниками”. О возможном духовном воскрешении Старцева А. П. Чехов ничего не пишет.
Гоголевское отступление о птице-тройке композиционно играет двойную роль. С одной стороны, оно завершает первый том “Мертвых душ”. В самом начале поэмы Чичиков въезжает в губернский город N, а в последней главе покидает его, то есть автор создает в произведении кольцевую композицию.

С другой стороны, дорога, по которой несется птица-тройка, предвещает, что героя ждут новые приключения, значит, последнее авторское отступление становится как бы связкой-мостиком, перекинутым из первого во второй том.
Думается, Гоголь не случайно решил закончить первый том символическим образом великой, могучей России, которая, как птица-тройка, мчится вдаль. Можно проследить, как формируется этот символ в тексте. Сначала автор рисует реальную картину: Селифан, Петрушка и Чичиков, счастливо выбравшись из губернского города, задремали, усыпленные мерным покачиванием удобной брички, в какой ездят “господа средней руки”.

Но вот Селифан взмахнул кнутом – лошади разогрелись и понеслись, а Чичиков улыбался, подскакивая на сидении, “ибо любил быструю езду”. Здесь автор незаметно переходит к обобщению: “И какой же русский не любит быстрой езды?”. Так общее чувство, возникнув, “связало Чичикова с целым народом, и сам Чичиков исчезает, сливаясь с народом в общем чувстве. Пыль от дороги поднялась и скрыла его: не видать, кто скачет, – видна одна несущаяся тройка” (К.

С. Аксаков). Гоголь замечательно передает, как увеличивается темп движения тройки: сначала мимо мелькают встречающиеся предметы (их еще можно разглядеть), потом “спицы в колесах смешались в один гладкий круг, только дрогнула дорога, да вскрикнул в испуге остановившийся пешеход – и вот она понеслась, понеслась, понеслась!..”. Когда движение тройки напоминает уже полет птицы, автор сравнивает ее с Россией, устремленной в будущее.
Следует отметить две важные идеи в связи с образом России-птицы-тройки. Во-первых, тема народа и тема России соединяются здесь воедино, недаром снарядил тройку “ярославский расторопный мужик”. Во-вторых, цель удалой езды не вполне понятна автору: “Русь, куда ж несешься ты? Дай ответ.

Не дает ответа”. Однако вопрос поставлен, и, возможно, неспроста: ведь дальше должны следовать еще два тома, в которых ответ, может быть, и найдется. Использование старого обращения “Русь” вместо нового “Россия” подразумевает, что Гоголь имеет в виду страну с тысячелетней историей, а не только современное государство.
И так, авторское отступление о птице-тройке композиционно служи т скрепой предполагаемых частей гоголевской трилогии и символически выражает идею писателя о возрождении России вообще и главного героя в частности. Концовка первого тома “Мертвых душ” противопоставлена всему содержанию поэмы, где изображена пустая, неподвижная жизнь ничтожных героев. Рисуя стремительное движение-полет птицы-тройки, автор отмечает беспредельную ширь русской земли, богатство творческих сил народа, устремленность России вперед.

Во всем этом писатель видел залог будущего процветания страны.
Как свидетельствует творческая история произведения, Гоголю не удалось воплотить свое намерение в отношении Чичикова. Писательский талант воспротивился первоначальному идейному замыслу трилогии: Чичиков, каким он изображен в первом томе, после любых нравственных потрясении не сможет превратиться в святого отшельника (именно таким планировал писатель отдаленное будущее своего героя). Поэтому заключительное авторское отступление о птице-тройке воспринимается как символическое изображение будущего России, а то, что тройка везет в будущее пока еще не раскаявшегося подлеца Чичикова, приходит в голову очень немногим.