Единственный в мире Мемориальный музей В. Набокова. Бабочки Набокова

“Бабочки В. Набокова”

“Мои наслаждения – самые интенсивные из доступных человеку: литературное творчество и ловля бабочек”, – писал В. Набоков в книге “Твердые мнения”.
Свою первую бабочку он поймал в семилетнем возрасте. Такое необычное увлечение у него появилось не случайно: отец будущего писателя был заядлым коллекционером-любителем. Ловля бабочек для Набокова стала не просто наивным развлечением, а серьезной научной работой, что подтверждается его ответами в интервью Немецкому телевидению в 1971 году: “По-настоящему

я занимался лепидоптерой в течение всего семи-восьми лет, в сороковые годы, и преимущественно в Гарварде, где я работал научным сотрудником энтомологического отдела в Музее сравнительной зоологии”.

Эти годы он считает “самыми радостными и волнующими во всей моей жизни”.
Если И. Бунин в рассказе “У истока дней” пришел к выводу, что “от попыток моих разгадать жизнь останется один след: царапина на стекле, намазанном ртутью”, то Набоков в своих поисках истины не смирился. Он пошел своим оригинальным путем, совместив в творчестве личные научные поиски и искусство и попытавшись

ответить на вопросы: способно ли искусство изучать свои объекты так же детально, как энтомология изучает бабочек? Способна ли наука выявить художественный замысел природы?

В современном мире такой метод назвали бы “интегрированным”. Такой необычный подход, интегрирование научного и художественного метода познания мира, возможно, и сделал его писателем нового тысячелетия. Литература и изучение бабочек – две равнозначные стихии, в которых Набоков чувствовал себя абсолютно счастливым и реализовывал свой талант.
Коллекции бабочек, собранные собственноручно писателем-энтомологом, находятся сейчас в единственном в мире Мемориальном музее Набокова в Петербурге. Если вы можете по достоинству оценить красоту и строение бабочки, то сможете оценить красоту и изящество творчества Набокова.
И, словно вступая в дискуссию с И. Буниным, писатель-энтомолог утверждает:
Нет, бытие – не зыбкая загадка!
Подлунный дол и ясен и росист,
Мы – гусеницы ангелов; и сладко
Вгрызаться с краю в нежный лист.
Рядись в шипы, ползи, сгибайся, крепни,
И чем жадней твой ход зеленый был,
Тем бархатистей и великолепней
Хвосты освобожденных крыл”.