Языческое и православное в культуре семейных чувств шолоховских героинь

На материале “Тихого Дона”

Художественные творения М. А. Шолохова сродни магическому кристаллу: в новых временных условиях и связях их персонажи вдруг заявляют о себе с ранее скрытой стороны. В современных исследованиях не только во многом по-новому оценивается исходная проблемность его произведений, но и активно разрабатываются прежде не предусматривавшиеся подходы. К числу запретных (гласно или негласно) относилась, например, тема глубокой религиозной укорененности романа-эпопеи “Тихий Дон”. Прекрасное знание автором

православной обрядности, персонажи, говорящие языком веры, их религиозно насыщенные чувства и мысли свидетельствовали: христианские мотивы были не просто неким художественным обрамлением литературного полотна, но символами поистине концептуальной мощи.

Не всегда эти религиозные символы и мотивы вынесены на поверхность, иные – не надо лукавить – деэстетизируются под “прицельной” критикой воинствующих атеистов. Но они присутствуют, они пронизывают все смысловое поле романа. В том числе и культуру семейных чувств шолоховских героинь – донских казачек.

Каждый народ, нация, этнос имеют

свою духовную и бытовую культуру – специфическую систему убеждений и ценностей, обычаев, норм поведения, с помощью которых упорядочивается жизненный опыт, регулируются внутриэтнические отношения. Освященные веками элементы такой системы пользуются особым авторитетом, окружены ореолом почитания, передаются из поколения в поколение, включая в себя и наиболее результативные для данного сообщества методы и формы наказания за нарушение вековых традиций.

Важнейшим показателем качества духовной культуры (не только сообщества в целом, но и отдельного человека) является, по общему признанию, эмоционально-чувственная сторона отношений между мужчиной и женщиной. Причем “напряженная диалектическая взаимосвязь” чувственного и духовного в культуре, как отмечал еще немецкий философ Гегель, наилучшим образом выражается через женские характеры, их любовные переживания и поступки, что часто используется авторами художественных творений для развязки или обострения различных коллизий в межчеловеческих отношениях. Именно в женской любви, писал этот “сухой рационалист”, наиболее адекватно проявляет себя духовно-нравственная красота или безобразие человека в форме чувств: “Женщины концентрируют и углубляют всю свою жизнь в этом чувстве, находя в нем опору своего существования. И если на них, на их любовь обрушивается несчастье, то они тают, как свеча, гаснущая от первого грубого дуновения”