Любовь до самоунижения в рассказах Куприна

Любовь до самоунижения и – даже – самоуничтожения, готовность погибнуть во имя любимой женщины, – тема эта, тронутая неуверенной рукой в рассказе “Странный случай” (1895), расцветает в волнующем, мастерски выписанном “Гранатовом браслете” (1911). Стремясь воспеть красоту высокого, но заведомо безответного чувства, на которое “способен, быть может, один из тысячи”, Куприн, однако, наделяет этим чувством крошечного чиновника Желткова. Его любовь к княгине Вере Шеиной безответна, не способна “выпрямить”, окрылить его.

Замкнутая

в себе, эта любовь не обладает творческой, созидательной силой. “Случилось так, что меня не интересует в жизни ничто: ни политика, ни наука, ни философия, ни забота о будущем счастье людей, – пишет Желтков перед смертью предмету своего поклонения, – для меня вся жизнь заключается только в вас”.

Богатство души Желткова не оборачивается ли ее бедностью? Романтическое поклонение женщине, рыцарское служение ей противостояло в произведениях Куприна циничному глумлению над чувством, живописанию разврата, который под видом освобождения от мещанских условностей проповедовали в годы общественной

реакции Арцыбашев или Анатолий Каменский. Но в целомудрии купринских героев есть что-то надрывное, а и их отношении к любимой зачастую поражает одна знаменательная аномалия. “Роман наш, – сообщает подруге хищная кокетка Кэт (“Прапорщик армейский”), – вышел очень простым и в то же время оригинальным.

Оригинален он потому, что в нем мужчина и женщина поменялись своими постоянными ролями. Я нападала, он защищался”.

Поменялись ролями и энергичная, волевая “полесская колдунья”. Олеся с “добрым, но только слабым” Иваном Тимофеевичем (“Олеся”), и умная, расчетливая Шурочка Николаева с “чистым и добрым” Ромашовым (“Поединок”). Недооценка себя, неверие в свое право на обладание женщиной, судорожное желание замкнуться – эти черты дорисовывают купринского героя с хрупкой душой, попавшего в жестокий мир.

Своей беззащитной ранимостью, своей способностью болезненно остро переживать любую несправедливость, тонкостью душевной организации они напоминают нам не жизнерадостного, грубовато – здорового “взрослого” Куприна в традиционном описании современников, а чуткого к страданиям, мечтательного Куприна – ребенка, заточенного в мрачные казарменные стены.

Уже тяжелобольной, Куприн замышляет создать книгу о животных – “Друзья человечества”. Ему удалось написать для задуманной книги лишь один рассказ – “Ральф”. Прославлению великого “дара любви”, чистого, бескорыстного чувства (что было лейтмотивом множества прежних произведений писателя), посвящена повесть “Колесо времени” (1930).

Герой ее, русский инженер “Мишика” (как его называет прекрасная француженка Мария),- это все тот же “проходной” персонаж творчества Куприна, добрый, вспыльчивый, слабый. Он поздний родной брат инженера Боброва, прапорщика Лапшина, подпоручика Ромашова.

Но он грубее их, “приземленнее”, и его жгучее, казалось бы, необыкновенное по силе чувство лишено той одухотворенности и целомудрия, какими освятили свое отношение к любимой знакомые нам персонажи. Это более заурядная, плотская страсть, которая, быстро исчерпав себя, начинает тяготить героя, не способного к длительному чувству. Недаром сам “Мишика” говорит о себе: “Опустела душа, и остался один телесный чехол”. Куприн – великолепный рассказчик, замечательный по естественности и гибкости интонаций.

Он охотно обращается к историческим анекдотам и преданиям, берет готовую канву, расцвечивая ее россыпями своего богатого языка. Так рождаются новеллы “Тень Наполеона ” (192В), “Четверо нищих” (1929), “Геро, Леандр и пастух” (1929), “Царев гость из Наровчата” (1933).

Писатель перебирает в памяти встречи с интересными людьми, своими давними знакомыми – клоуном Жакомино, летчиком Феденькой Юрковым, обаятельным бонвиваном Яшей Бронштейном и т. д. Однако Куприн постоянно чувствует себя заключенным в некий магический круг мелкотемья. И, подобно другим русским писателям, которые оказавшись на чужбине, обращаются к художественным мемуарам ( И. А. Бунин создает ” Жизнь Арсеньева ” (1933-1937), А. Н. Толстой пишет в 1920 году в Париже “Детство Никиты”, И. С. Шмелев в 1930 и 1933 годах – “Богомолье” и “Лето господне”, Б. К. Зайцев – “Путешествие Глеба”), Куприн посвящает своей юности самую крупную и значительную эмигрантскую вещь – роман “Юнкера” (1928 – 1932).

В беседах с корреспондентами советских газет он делится замыслами, радостно переживая возвращение на родину. Он поселяется в голицынском Доме творчества писателей, где его навещают старые друзья, журналисты и просто почитатели его таланта. В конце декабря 1937 года писатель переезжает в Ленинград и живет там, окруженный заботой и вниманием.

Тяжелая болезнь помешала Куприну возобновить творческую работу. 25 августа 1938 года Александр Иванович Куприн скончался.