Гротеск в повести «История одного города» (М. Е. Салтыков-Щедрин)

Когда в эпоху Возрождения в поисках сокровищ античной культуры в Италии стали производить археологические раскопки, в древнеримских подземных помещениях (гротах) были обнаружены настенные росписи с причудливым узором. С тех пор термин гротеск стал широко использоваться сначала в живописи, а потом и в литературе. В отличие от юмора, сатиры, иронии в гротеске причудливо соединяются смешное, комическое и страшное, зловещее.

Очень часто гротескные (иногда говорят: гротесковые) образы заключают в себе трагический смысл. Вот почему в гротеске

всегда следует ощущать контрастную двуплановость: стихия комического не должна заслонять от вас ощущения глубокого трагизма, даже ужаса от сознания безумия, царящего в мире.

В художественном мире Щедрина бытовое правдоподобие сплошь и рядом нарушается. Иногда говорят, что жизнь в литературе обязательно должна изображаться в формах самой жизни, без нарушения привычных пропорций. Однако же литература не копирует действительности. В зависимости от задач, которые писатель ставит перед собой, сама действительность может быть изображена в его произведениях в деформированном виде.

Особенно часто это

происходит в сатире, когда используется прием гротеска.

При чтении «Истории одного города» не раз можно воскликнуть: «Так в жизни не бывает!» Да, у людей в голове нет никаких механических устройств («органчиков»), головы не могут быть нафаршированными и т. д. Но все дело в том, что Щедрин в данном случае писал как раз не о людях, а о градоначальниках, подчеркивая тем самым их механичность, кукольность, нечеловечность.

«Гротесковое произведение,- пишет Д. П. Николаев, тем, в частности, и отличается от произведения, изображающего жизнь в рамках жизненного правдоподобия, что органическим его элементом становятся действия, поступки, происшествия фантастические. Требовать от писателя житейски правдоподобной мотивировки фантастических действий или событий — значит требовать невозможного. Мир гротеска строится по своим законам, отнюдь не тождественным закономерностям нашего реального мира; в нем совершенно «нормальны» такие поступки, которые в обычной жизни невероятны».

С помощью гротеска М. Салтыков-Щедрин получает возможность наиболее рельефно выявить сущность человека, раскрыть подлинные мотивы его поступков и речей. Гротеск у писателя становится не просто литературным приемом, а принципом, определяющим художественную структуру произведения в целом.