Использование приема гротеска в изображении быта глуповцев (по роману Салтыкова-Щедрина “История одного города”)

Роман “История одного города” – вершина сатирической прозы Салтыкова-Щедрина. Для описания русской истории в разрезе взаимоотношений народа с властью писатель использует такие приемы, как фантастику, гиперболу, гротеск.
Так, с помощью приема гротеска – “суть которого составляет сочетание реального и фантастического, объединение резких, неожиданных контрастов, форм” – Салтыков-Щедрин описывает быт жителей города Глупова, подразумевая под ним всю Россию.
Уже в первой главе – “О корени происхождения глуповцев”

– гротеск присутствует в описании головотяпов – предков глуповцев. Летописец объясняет нам, что и название свое это народ получил от привычки обо все “тяпать” головой: “Стена попадется – об стену тяпают; Богу молиться начнут – об пол тяпают”.
Гротескно и неумение, неспособность головотяпов организовать собственную жизнь. Это описание построено на использовании фольклорных мотивов: “…Волгу толокном замесили, потом теленка на баню тащили, потом в кошеле кашу варили…”
Далее, в основной части романа, который строится как описание деяний “великих” глуповских градоначальников, гротесковые описания также занимают важное место. Автор показывает, что не только мысли и страхи глуповцев нелепы и невероятны. Таково же, непредсказуемое и необъяснимое, поведение этих людей.

Так, когда жители Глупова остались без начальства, то наступил период анархии. В это время герои творили великие по своей глупости и нелогичности поступки: “Анархия началась с того, что глуповцы собрались вокруг колокольни и сбросили с раската двух граждан: Степку да Ивашку… Тут утопили еще двух граждан: Порфишку да другого Ивашку, и, ничего не доспев, разошлись по домам”.
Город трясло от переворотов и градоначальниц, сменяющих друг друга (“Сказание о шести градоначальниках”). Когда свергли одну из них, “беспутную Клемантинку”, глуповцы посадили эту женщину в клетку и вывезли на площадь. Солдаты развлекались тем, что дразнили бывшую правительницу, а “некоторые, более добродушные, потчевали водкой, но требовали, чтобы она за это откинула какое-нибудь коленце”.
Однако глуповцы обожествляли своих градоначальников, считая их чуть ли не посланниками божьими. В их традиции было заложено беспрекословное подчинение и пресмыкание. Когда Фердыщенко начал осуществлять свои “путешествия” (глава “Фантастический путешественник”), то глуповцы из кожи вон лезли, чтобы во всем угодить своему начальнику: “Ожидавшие тут глуповцы, в числе четырех человек, ударили в тазы, а один потрясал бубном”.

На другой день развлечения повторились и даже разнообразились: “Тут тоже в тазы звонили и дары дарили, но время пошло поживее, потому что допрашивали пастуха, и в него грешным делом из малой пушечки стреляли”. А уж на третий день глуповцы выказали всю силу своей любви к Фердыщенко: “Стучали в тазы, потрясали бубнами, и даже играла одна скрипка. В стороне дымились котлы, в которых варилось и жарилось такое количество поросят, гусей и прочей живности, что даже попам стало завидно”.
Именно поэтому жители Глупова не знали счастливых времен – они постоянно терпели напасти и бедствия, вызванные глупостью градоначальников. Так, летописец с прискорбием сообщает, что в правление градоначальника Негодяева город “представлял беспорядочную кучу почерневших и обветшавших изб”, а сами глуповцы совсем потеряли человеческий облик – “перестали стыдиться, обросли шерстью и сосали лапы”.
Но зато они знали времена вольности, которые, однако, из-за их дикости, не шли глуповцам впрок. Так, при виконте дю Шарио (глава “Поклонение Мамоне и покаяние”) настала эпоха “бесстыжего глуповского неистовства”. Жители Глупова стали бросать хлеб под стол и креститься “неистовым обычаем”.

Далее “они вздумали строить башню, с таким расчетом, чтоб верхний ее конец непременно упирался в небеса” и поклоняться идолам.
А затем наступили времена глуповского разврата. В их описании автор активно использует гротеск. Летописец сообщает, что появились новая одежда (“мужчины завели жилетки с неслыханными вырезками, которые совершенно обнажали грудь; женщины устраивали сзади возвышения, имевшие прообразовательный смысл”). Образовался новый язык – “получеловеческий, полуобезьяний”.

Люди до того дошли в своей гордыне, что перестали пахать землю, чтобы сеять хлеб: “- И так, шельма, родит! – говорили они в чаду гордыни”. За свое глупое и невежественное поведение глуповцы, конечно же, поплатились самым жестоким образом.
В романе “История одного города” Щедрин создает непривлекательный портрет русского народа. В этом писателю помогают многие художественные средства, одним из которых является гротеск. С его помощью Щедрин показывает глуповцев как косную и невежественную массу, неспособную на принятие самостоятельных решений.

Жители Глупова возлагают всю ответственность за свои жизни на градоначальников, считая их родными отцами и наместниками Бога на земле. Смирение в сочетании с “разухабистостью души”, нерациональной тратой энергии, нежеланием мыслить “приговаривает” глуповцев к убогой животной жизни, полной всевозможных лишений.