Характеристика Владимира Ленского

Владимиру Ленскому восемнадцать лет, это совсем еще молодой человек, юноша, успевший побывать за границей и попасть под обаяние немецкой поэзии и философии, прежде всего Гете и Шиллера. Он был восторженным романтиком, имел

Дух пылкий и довольно странный,
Всегда восторженную речь
И кудри черные до плеч.

Его поэзию А. С. Пушкин сравнивает со “сном младенца”, настолько она была чиста и невинна. В Онегине он нашел человека, перед которым можно исповедываться, не боясь насмешек, – Онегин щадил его самолюбие, предоставляя времени

самостоятельно разочаровать юношу в его смутных мечтаниях. Они стали друзьями “от делать нечего” – точнейшее наблюдение А. С. Пушкина, показывающего, что у души есть определенные потребности, и эти потребности направляются на человека, совсем необязательно достойного внимания, но лишь наиболее подходящего в ряду прочих.

Фактически Ленский и Онегин были двумя диалектическими противоположностями одного характера, и это накладывало на их отношения дополнительный отпечаток. Это были два человека, любившие естественность, и на почве этого они уже неизбежно должны были сойтись в окружении людей-масок

и глупцов. Автор недаром пишет:

Меж ними все рождало споры
И к размышлению влекло…

В сельской глуши Ленский “везде был принят как жених”, при этом пустые необразованные соседи считали согласно, что он – полурусский. Вероятно, потому, что писал непонятные стихи и говорил о том, что было им совершенно непонятно. То, что он приехал из Германии, было лишь внешним фактором. Но он романтически любил свою нареченную невесту – Ольгу Ларину.

Он был объят совершенно юношеским пылом, и замечание его старшего друга, нелестно сравнившего Ольгу с “глупой луной на глупом небосводе” его оскорбило.

Он продолжал ездить к Лариным, писал ей в альбом стихи, играл с ней в шахматы таким образом, что “пешкою ладью” он “брал в рассеянье свою”. Драма Онегина и Татьяны осталась вне его внимания, поэтому он не мог понять мотивов поведения Евгения на именинах, когда тот стал неожиданно ухаживать за Ольгой. Для Ленского было откровением, что Ольга благосклонно отнеслась к внезапному ухажеру, а переполненный романтическими представлениями о чести и достоинстве, он не нашел ничего лучше, как вызвать друга на дуэль.

Ложность его решения стала ему ясна уже при встрече с Ольгой накануне дуэли, когда оказалось, что его невеста и не думала его отвергать. “Решась кокетку ненавидеть…” – ненавидеть нельзя “решиться” настолько искусственно. Ленский был раздвоен между реальным миром и миром своих грез и туманных представлений. Выбрать реальный мир, в котором Ольга искренне недоумевает по поводу его скорого отъезда накануне, у него не хватило сил, потому что насчет Онегина он продолжал пребывать в нелепом заблуждении и ему даже не приходило в голову попробовать выяснить на словах, что тот хотел добиться.

Романтика близкой смерти охватила его, он дал волю причудливым фантазиям об опасности растлителя-Онегина и совсем потерял чувство реальности.

Он мыслит: “Буду ей спаситель.
Не потерплю, чтоб развратитель
Огнем и вздохов и похвал
Младое сердце искушал…”

Его смерть, как это ни печально,- никого не поразила. С бесполезными жертвами всегда так бывает. Он готов был убить друга из-за пустяка и этим оказался непригоден для жизни.

Убей он Онегина – Ольга бы наверняка отшатнулась от него, пораженная его жестокостью, и Ленский испытал бы сильнейшее разочарование, которое закончилось бы или самоубийством, или превращением в копию самого Онегина. Но для романа одного Онегина было достаточно, поэтому погиб молодой Владимир Ленский.