Личность и тоталитарное общество (по роману Е. Замятина «Мы»)
Человеку свойственно задумываться о будущем, пытаться разглядеть его очертания. Сколько писателей в разные исторические эпохи пытались приоткрыть завесу, за которой скрывается будущее, пытались предугадать то, что не дано знать никому: Кампанелла («Город Солнца»), романы Жюля Верна, Н. Г. Чернышевский «Что делать?» и другие.
Таким писателем-фантастом был и Е. Замятин. Неудовлетворенность настоящим, советской действительностью заставила его задуматься о том, каким должно быть будущее, чтобы люди чувствовали себя счастливыми, чтобы
Замятин как будто специально повторяет описание этой, одной из классических утопий: его герои живут коммуной в городе из стекла и металла.
В романе «Мы» в фантастическом и гротесковом облике предстает перед читателем возможный вариант общества будущего. Приводится мечта сильных мира сего: «Жизнь должна стать стройной машиной и с механической неизбежностью вести нас к желанной цели». К сожалению, в таком обществе очень много того,
Символический образ «огнедышащего интеграла», чуда технической мысли и, одновременно, орудия жесточайшего порабощения, открывает книгу. Бездушная техника вместе с деспотической властью превратили человека в придаток машины, отняли у него свободу, воспитали в добровольном рабстве. Мир без любви, без души, без поэзии. Человеку-«нумеру», лишенному имени, было внушено, что «наша несвобода» есть «наше счастье» и что это «счастье» — в отказе от «я» и растворении в безличном «мы».
Внушено, что художественное творчество — «уже не беспардонный соловьиный свист», а «государственная служба». А интимная жизнь рассматривается как государственная обязанность,
Выполняемая сообразно «табелю сексуальных дней».
Роман Замятина — предупреждение о двойной опасности, грозящей человечеству: гипертрофированной власти машин и государства. «Однотипность» безраздельно и неусыпно властвует над жизнью всех членов общества. Это обеспечивается совершенной техникой и недремлющими очами «хранителей».
Сочинение Замятина проникнуто раздумьями о российской послереволюционной действительности. В нем угадываются сокровенные мысли о возможных и уже обнаружившихся при жизни писателя извращениях социалистической идеи.
Отношение к политике «военного коммунизма» стало камнем преткновения для писателя. Эта политика, предусматривающая централизацию политической и экономической жизни в стране, ряд жестоких мер, была временной и вынужденной в условиях гражданской войны и хозяйственной разрухи. Но Замятину (и не только ему в ту пору) представлялось, что другого выбора не будет и что людям навязана единственная модель дальнейшего движения — новый вариант тоталитаризма.
Роман Замятина приобрел особую цену как предупреждение о возможных искажениях социализма, об опасности уклонений от демократического пути и насилия над человеческой личностью. Последующие события отечественной и мировой истории показали, что тревоги писателя не были напрасными. Наш народ пережил и горькие уроки коллективизации, и сталинизм, и репрессии, и всеобщий страх, и застой.
Очень многие сцены романа заставляют вспомнить недавнее прошлое. Манифестация в честь Благодетеля, официозные, единогласные выборы, «хранители», которые следят за каждым шагом человека. Но Замятин показывает, что в обществе, где все направлено на подавление личности, где игнорируется человеческое «я», где единоличная власть является неограниченной, возможен бунт.
Способность и желание чувствовать, любить, быть свободным в мыслях и поступках толкают людей на борьбу. Но власти находят выход: у человека при помощи операции удаляют
Фантазию — последнее, что заставляло
Его поднимать гордо голову, чувствовать себя разумным и сильным. Все же остается надежда, что человеческое достоинство не умрет при любом режиме. Эту надежду высказывает женщина, которая своей красотой побуждает на борьбу.
У Замятина в романе есть мысль, необычная для многих наших современников. Писатель настаивает на том, что не существует идеального общества. Жизнь — это стремление к идеалу.
И когда это стремление отсутствует, мы наблюдаем разлагающее время застоя.
Есть в романе еще одна тема, созвучная сегодняшнему дню. Это экология. «Антиобщество», изображенное в книге, несет гибель естеству жизни, изолируя человека от природы. Автор мечтает выгнать «обросших цифрами» людей «голыми в леса», чтобы они учились там у птиц, цветов, солнца.
Только это, по мнению автора, может возродить внутреннюю сущность человека.
Автор романа «Мы», как любой крупный художник, обращался к «вечным ценностям» даже в условиях глобальных исторических сдвигов XX столетия. В свое время роман не был принят. Очень дорого обошлись нам легкомыслие и обидчивость тогдашних идеологов по отношению к мыслям и сомнениям Замятина. Автор на своих «запретных» страницах выстраивает непрерывную цепочку времени, не прослеживая которую нельзя понять ни настоящего, ни будущего.
Произведения, подобные роману «Мы», пробившиеся к нам из небытия, позволят «по-новому» взглянуть на события истории, осмыслить роль человека в них. «Мы» — предостережение против отказа сопротивляться, если человеческое сообщество хотят превратить в совокупность «винтиков». Такие произведения «выдавливают» из человека рабство, делают его личностью.
Уезжая в эмиграцию, Замятин (как он об этом писал Сталину) надеялся, что, может быть, вскоре вернется, — «как только у нас станет возможно служить в литературе большим идеям без прислуживания маленьким людям, как только у нас хоть отчасти изменится взгляд на роль художника слова». Замятин смог вернуться на родину лишь с концом «ига разумами началом распада Единого Государства. Посмертно.