Катерина и Варвара. Сравнительная характеристика

Начинается пьеса «Гроза» раздольной песней, которую поет Кулигин — человек, глубоко чувствующий красоту и умеющий выразить свои чувства:

Среди долины ровныя,
На гладкой высоте
Цветет, растет высокий дуб
В могучей красоте.

Вряд ли автор случайно выбрал именно эту песню, стихи которой написаны в начале века. На ее фоне сильнее звучат темы, которые получат развитие в «Грозе»: красота и уродства жизни, самодурство, возникающее на почве неограниченной власти, всевластие домостроя, протест против унижения человека, подмены

нравственных ценностей. А. Н. Островский всегда уважал в людях человеческое достоинство, поддерживал светлое начало в личности. Он никогда не уходил от сложных вопросов общества.

Его произведения -«пьесы жизни», а персонажи пьес — люди своей эпохи. Они совершают добрые и дурные поступки, любят, изменяют, одни живут по Божьим законам, другие — безнравственно. Это не просто приметы давно ушедшего времени, это — симптомы тяжелой и затяжной болезни, с которой, к сожалению, приходится бороться и сегодня.

Два таких разных персонажа — молодые женщины Катерина и Варвара. На этих образах еще

сохранился штамп прямолинейных оценок, сделанных давно. Возможно, не без влияния слов, оброненных Н. Добролюбовым и Д. Писаревым в их статьях о пьесе «Гроза».

Если же убрать их, то можно увидеть и почувствовать, как непроста пьеса «Гроза». Самосознание Катерины сложное, она не хочет и не может поступать так, как 6т нее требуют окружающие или велят законы домостроя. Искренность, непосредственность Катерины не могут встретить в доме Кабановой понимания.

Душе Катерины тесно и тяжело в атмосфере лжи, обмана, недоверия. Варвара не способна, как Катерина, анализировать слова и поступки окружающих, думать, различать добро и зло. У нее пассивное принятие жизни…

Многие читатели, особенно мои ровесники, убеждены, что отношение Варвары ко всему происходящему — это и есть здравый смысл, это и есть понимание жизни. И любовь ее вполне земная, без мук, озарений. И Катерину она не понимает: «мудреная какая-то…» Действительно, нужны ли в жестоком и примитивном по взглядам и чувствам мире люди, которые смотрят в небо и спрашивают: «Отчего люди не летают, как птицы?» Варваре это и в голову не придет…

Конфликты бывают разные: внешние и внутренние. В пьесе есть и те, и другие. Внутренний конфликт, происходящий в сознании Катерины, в ее сердце, приводит к трагедии.

Варвара обо всех переживаниях Катерины имеет свое мнение, упрощенное: любишь — люби, хочешь идти на свидание — иди, не мучай себя, не терзай души. Конечно, по такой упрощенной схеме легче жить: не задавать себе вопросов, не каяться, не искать у других понимания… Доброта и прощение. Над этими вопросами Варвара не задумывается, для Катерины они важны.

Кто еще думает об этом в драме? Кулигин. «Вы бы простили ей да не поминали бы никогда… она бы вам, сударь, была бы хорошая жена; гляди — лучше всякой… — говорит Тихону Кулигин. — Хороший человек, сударь, это тот, кто другого может и хочет пожалеть». Он понимает, как это нужно человеку.

Поймет ли Варвара? Сомневаюсь. Кажется, что все чувства проходят мимо нее, у нее своя «арифметика жизни и чувств». В одной из сцен Варваре принадлежат две реплики, сказанные «про себя»: «Не уважишь тебя, как же!»; «Нашла место наставления читать!» Это о Кабановой.

Варвара смелее, живее, хитрее Тихона и Катерины. Небогатый жизненный опыт подсказывает ей, что для собственного спокойствия и во избежание неприятностей лучше жить по принципу «шито да крыто», обманывать, ловчить. И ничего безнравственного в этом она не видит, угрызения совести ее не мучают, она старается с наименьшими для себя потерями брать от жизни все, что можно.

Правда, и запросы ее невелики: погулять вволю с Кудряшом да не держать отчета перед матерью за каждый свой шаг.

Гибель Катерины предопределена тем, что она живет в окружении людей, где нет прощения, где не умеют понимать и жалеть. А мир, в котором нет милосердия, обречен. Варвара в этом просто не нуждается…

А Катерина не смогла жить!


Катерина и Варвара. Сравнительная характеристика