Пересказ и характеристика произведения «Последний срок» Распутина В. Г

Валентин Григорьевич Распутин — один из признанных мастеров «деревенской прозы», один из тех, кто продолжает традиции русской классической прозы, прежде всего с точки зрения нравственно-философских проблем. В повести 1970 г. «Последний срок» повествование ведет, с одной стороны, безличный автор-рассказчик, непосредственно изображающий события в доме умирающей Анны, с другой стороны, рассказывает как будто сама Анна: ее взгляды, мысли, чувства передаются в форме несобственно-прямой речи. Такая организация повести создает ощущение

диалога между двумя противоположными жизненными позициями.

Но на самом деле симпатии автора однозначно находятся на стороне Анны, другая позиция представлена в негативном свете.
Безличное повествование автора отдано детям Анны, которые собрались в доме умирающей старой матери, чтобы проститься с ней. Но всех занимают прежде всего собственные заботы. Люся спешит сшить себе еще при живой матери черное платье, чтобы выглядеть на похоронах подобающим образом, Варвара тут же клянчит это несшитое еще платье для своей дочери.

Сыновья Михаил и Илья запасливо покупают ящик водки — «мать надо проводить

как следует» — и начинают пить заранее. И эмоции у них ненатуральные: Варвара, приехав и открыв ворота, «сразу, как включила себя, заголосила: «Матушка ты моя-а-а!». Люся «тоже опустила слезу».

Духовный мир этих людей беден, они утратили благодарную память, озабочены лишь мелочными делами, оторвались от Природы (мать в повести Распутина — это и есть природа, дающая жизнь). Отсюда и брезгливая отстраненность автора от этих героев.
Автор задумывается, откуда у детей Анны такая толстокожесть? Ведь не родились же они такими? И почему у такой матери получились бездушные дети? Анна вспоминает прошлое, детство своих сыновей и дочерей.

Вспоминает, когда родился первенец у Михаила, как он, счастливый, ворвался к матери со словами: «Смотри, мать, я от тебя, он от меня, а от него еще кто-нибудь…» Изначально герои способны «чутко и остро удивляться своему су-шествованию, тому, что окружает на каждом шагу», способны понять свое участие в «нескончаемой цепи» человеческого существования: «чтобы мир никогда не скудел без людей и не старел без детей». Но потенциал этот не был реализован, погоня за сию минутными благами затмила Михаилу, Варваре, Петру и Люсе весь свет и смысл жизни. Им некогда, да и не хочется задуматься, в них не развита способность удивляться бытию.
Главную причину нравственного упадка писатель объясняет прежде всего утратой душевной связи человека со своими корнями. Младшая дочь Таньчора сохранила идущее из детства сознание своей связи со всем миром, благодарное чувство к матери, подарившей ей жизнь. Анне хорошо помнится, как Таньчора, старательно расчесывая ей голову, приговаривала: «Ты у нас, мама, молодец». — «Это еще пошто?» — удивлялась мать. «Потому что ты меня родила, и я теперь живу, а без тебя никто бы меня не родил, так бы я и не увидела белый свет».

Таньчора отличается от своих братьев и сестер чувством благодарности к матери, к миру, отсюда и все лучшее, нравственно светлое и чистое, чуткость ко всему живому, радостная бойкость нрава, нежная и искренняя любовь к матери, которую не гасят ни время, ни расстояния.
Жизнь Анны была до краев заполнена хлопотами. Она была и хозяйкой, и матерью, и кормилицей, и работницей в поле и огороде. Казалось бы, ей-то некогда задумываться, она далека от «философий», жила, как жилось. Но она пытает себя вопросами: «Знать хотя бы, зачем и для чего она жила, топтала землю и скручивалась в веревку, вынося на себе любой груз?

Зачем? Только для себя или для какой-то пользы еще? Кому, для какой забавы, для какого интереса она понадобилась?

А оставила после себя другие жизни — хорошо это или плохо? Кто скажет? Кто просветит?

Зачем? Выйдет ли из ее жизни хоть капля полезного, желанного дождя, который прольется на жаждущее поле?»
Оглядываясь назад, она видит, что годы ее, «подгоняя друг друга, прошли одинаково в спешке», что вся жизнь ее была «вечная круговерть, в которой ей некогда было вздохнуть и оглядеться по сторонам, задержать в глазах и в душе красоту земли и неба». Анна умеет видеть и ценить эту красоту. Угасающим сознанием она высвечивает дальний-предальний день, когда она еще была молодой, «в девках», вспоминает, как «она бредет вдоль берега по теплой, парной после дождя реке…» «И до того хорошо, счастливо ей жить в эту минуту на свете, смотреть своими глазами на его красоту, находиться среди бурного и радостного, согласного во всем действа вечной жизни, что у нее кружится голова и сладко, взволнованно ноет в груди». Эти светлые воспоминания оправдывают все муки, все страдания земные.

Анна никогда не ропщет на жизнь. И не от рабской покорности судьбе, а от сознания ни с чем не сравнимой радости жизни, к которой ты приобщился на свой срок. Она поняла всю свою жизнь как мучительную радость.
Отсюда, от способности чувствовать красоту, от сознания своей ответственности за свой, человеческий, срок на земле идет высочайшая нравственность Анны. Отсюда и ее всепрощающая, нетребовательная любовь к своим «ребятам»: «старуха старалась удерживать себя, чтобы не сказать и не сделать лишнее»; чтобы не обременять своих детей заботами, она готова даже «не откладывая… умереть»; «Она все смотрела и смотрела на них — жадно, торопливо, неловко — и никак не могла насмотреться, все ей было мало». Она интересуется, не привезли ли ей гостинцев, но не для себя, а для своей любимицы — внучки Нинки (Нинка — надежда на то, что ниточка жизни не прервется: «Поговорю с ей, и на душе легче»).
Анна необычайно требовательна к себе. Она винит себя за давний «грех» — за то, что для больной дочки добирала молока у своей Зорьки после колхозной дойки: «Стыд — его не отмоешь». Нравственное чувство Анны делает ее, когда надо, твердой: однажды она «в упор из обоих стволов посолила задницу» зверюге, Денису-караульщику, в отместку за пораненного им ребенка. За свою трудную жизнь Анна никогда не поступилась своей совестью, поэтому она уходит достойно: «Вот и побыла она человеком, познала его царство.

Аминь».
Для Распутина образ Анны — идеальный. Писатель рассказывал: «Меня всегда привлекали образы простых женщин, отличающихся самоотверженностью, добротой, способностью понимать другого». Сила характеров любимых героев Распутина — в мудрости, в народном миропонимании, народной нравственности.

Такие люди задают тон, накал духовной жизни народа.