Краткое содержание романа Пушкина “Арап Петра Великого”
“В числе молодых людей, отправленных Петром Великим в чужие края для приобретения сведений, …находился его крестник, арап Ибрагим”. Раненый в Испанской войне, он возвратился в Париж. Государь не раз звал своего любимца обратно в Россию, но тот не спешил с отъездом.
Он был привязан к Парижу: молодой африканец любил графиню D., которая, будучи уже не в “первом цвете лет, славилась еще своей красотою”.
Французские красавицы уделяли много внимания Ибрагиму, которое, однако претило ему: “чувствовал, что он для них род какого-то
“Обнаружилось следствие неосторожной любви”. В свете бились об заклад, кого родит графиня: черного или белого ребенка. Только один граф пребывал в неведении.
Когда графиня родила, черного младенца отправили воспитывать в провинцию и заменили белым ребенком.
Петр пишет герцогу Орлеанскому об Ибрагиме. Государь “предоставляет его доброй воле возвратиться в Россию или нет”, в любом случае он будет и дальше поддерживать
В предместье Петербурга Петр сам встретил арапа. Ибрагим восхищен государем и его деятельностью.
Из Парижа в Петербург возвратился молодой Иван Корсаков и привез арапу письмо от графини D. Оно наполнено клятвами любви и пониманием долга возлюбленного. “Ибрагим двадцать раз перечел это письмо, с восторгом целуя бесценные строчки”. Корсаков, однако, рассказал, что графиня была поначалу огорчена, а потом взяла себе нового любовника. Сердце Ибрагима охватило глубокое уныние.
Африканец с Корсаковым едут во дворец. Иван поражен красотой петербуржских девиц и роскошью их нарядов. Он ждал окончания “плачевной музыки” и начало менуэта. На танец он пригласил юную барышню, но за то, что не отдал ей три должных реверанса и сам ее выбрал (“в менуэтах сие право подобает даме”), “должен выпить кубок большого орла”.
Корсаков мгновенно опьянел. Девушка же пригласила на танец Ибрагима.
Девица, с которой танцевал арап, оказалась дочерью Гаврилы Афанасьевича Ржевского. Он “был коренной русский барин, по его выражению, не терпел немецкого духу и старался в домашнем быту сохранить обычаи любезной ему старины”. Дочь его Наталья 17-ти лет от роду “была воспитана по-старинному, то есть окружена мамушками, нянюшками, …шила золотом и не знала грамоты”.
Однако желанию ее учиться пляскам немецким отец не смог противиться.
День был праздничный. Гаврила Афанасьевич собрал за столом родных и приятелей, “сели – мужчины по одной стороне, женщины по другой”. На конце стола сидели барская барыня, тридцатилетняя карлица Ласточка и пленный швед-танцмейстер.
Позвали так же Екимовну, которую барин звал “дурой”. Мужчины за столом осуждали нынешние нравы, избалованность девиц, что каждый месяц заказывают нынче новые платья. “Жены позабыли слово апостольское: жена да убоится своего мужа”.
“Это кто еще въехал в ворота на двор?.. Вы что зеваете, скоты?” – обратился Ржевский к слугам. Оказалось, сани государевы: Петр сам приехал к Гавриле Афанасьевичу сватать Наташу для Ибрагима.
Ржевский согласился. Когда он рассказывал об этом сестре Татьяне и тестю Борису Лыкову, за дверью стояла Наташа. Услышав о согласии отца, она лишилась чувств и, падая, расшибла голову о кованый сундук. В бреду он повторяла имя Валериана, сироты, стрелецкого сына, что воспитывался в доме Ржевского.
Два года как он ушел в полк. Отец Валериана когда-то спас Гаврилу Афанасьевича.
“Неожиданное сватовство удивило Ибрагима”, но, послушав доводы Петра, он согласился: “Государь прав: мне должно обеспечить будущую судьбу мою. Свадьба с молодою Ржевскою присоединит меня к гордому русскому дворянству, и я перестану быть пришельцем в новом моем отечестве. От жены я не стану требовать любви, буду довольствоваться ее верностию…”
Наташа пришла в себя от болезни через две недели. Ибрагим беседовал с Гаврилой Афанасьевичем. Он все ждал возможности увидеться с невестой.
Тут Наташа все вспомнила. Опечаленная, она позвала к себе карлицу. Та уговаривала девушку покориться воле отца: “Арап во время твоей болезни всех успел заворожить. Барин от него без ума…
Жаль, что арап, а лучшего жениха грех нам и желать”. “Слабой и печальной душой покорилась она своему жребию”.
В доме Гаврилы Афанасьевича в тесной каморке пленный швед играл на флейте. В это время “молодой человек высокого росту, в мундире”, вошел к нему.
“Ты не узнал меня, Густав Адамыч, – сказал посетитель тронутым голосом. – Ты не помнишь мальчика, которого учил ты шведскому артикулу…”
На этом повествование обрывается – роман не закончен автором.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)
Loading...