Для подготовки к сочинению на тему “Слово о полку Игореве”

При подготовке “Слова” к изданию в 1800 году научный редактор его А. Ф. Малиновский выписал для себя все непонятное и озаглавил – “Темные места в поэме Игоря”. Таких мест оказалось восемнадцать. В дальнейшем некоторые из них были объяснены с достаточной убедительностью, остальные стали предметом дальнейших изучений и споров. Наблюдаются и такие случаи: то, что вначале казалось понятным, со временем стало вызывать сомнение, “затемняться”.

Вот несколько примеров “темных мест”. “Соловей старого времени. ” Это о

Бояне – идеальном поэте-певце. Имя Бояна трактуется и как нарицательное, т. е. обозна – чающее вообще певца-поэта, и как собственное – реально существовавшее лицо. Причем одни исследователи считают его сыном болгарского царя Бориса, другие – киевским боярином, тысяцким Яном Вышатичем, известным сказителем, который принимал деятельное участие в политической жизни Киевской Руси.

Боян “растекашется мыслию по древу, серым волком по земли, шизым орлом под облакы”.

Еще А. С. Пушкин думал, что мыслию в данном случае описка, что по аналогии с волком и орлом здесь упомянут какой-то зверек, лазающий

или бегающий по дереву. Позже В. И. Даль, известный составитель “Толкового словаря”, назвал такого зверька мысь, т. е. белка или векша. Затем последовало уточнение: мысь не просто белка, а летучая белка – летяга.

По мнению других, мыслил – это лесная мышь (“соня”), жизнь которой настолько связана с деревьями, что она и гнезда вьет на ветвях. Наконец, есть еще одно предположение, в первоначальном тексте могло быть не мыслию, а мезгою (древнерус. мезга – древесный сок); отсюда предложен перевод: “растекался весенним соком по дереву”.

“Полечу зегзицею.” – причитает Ярославна. А кто это такая – зегзица? Во многих переводах – кукушка, (в русских народных говорах ее называют зогзой, зогзицей, загоской, за-гонькой, в украинских – зозулей и т. д.).

Но разве не сомнительно, что Ярославна, воплощение любви и преданности, ассоциируется в сознании автора с кукушкой? И еще: почему зегзица кычет? Кукушка же должна куковать! Киканье – пронзительный птичий крик, крик сов, лебедей и особенно чаек.

И не однообразный крик кукушки, а рыдающее киканье чаек вызывает представление о плачущей женщине. Так, может быть, зегзица – что диалектное название чайки?

Почему Ярославна, обращаясь к ветру, называет его ветрило? В многочисленных переводах, комментариях и исторических словарях это слово объясняется по-разному: ветер; сильный, порывистый ветер; флюгер; парус; мельница (ветряная). Чаще всего слово дается без перевода: “О ветер, ветрило!” – и мы воспринимаем в значении “сильный ветер”.

Однако весь поэтический строй плача Ярославны, его близость к народной лирической песне не согласуются с таким пониманием. Более убедительно – уменьшительно-ласкательное значение суффикса – “л(о) в именах собственных и при обращении: Побрило (древнерусское имя Добрыня, Добро), Петрило (Петр) и отглагольные существительные с личным значением: светило, начало и др. Может быть, и ветрило употребляется в этой ласкательной форме обращения?

Вот еще несколько “загадок”. Что означает слово трояни в выражении “были вечи трояни”, “рыща в тропу трояню”, “на землю трояню”, “на седьмом веце трояни”? Царь Трои – Пергам?

Бонн, может быть? (Описка переписчиков?) Римский император Троян? А если так: “отец, имеющий троих близнецов” (по аналогии с “тройкой лошадей”)? Академик Лихачев считает, что Троян – это языческий бог: “были века Трояна” (язычества); “носясь по божественным путям”; “на Русскую землю”; “на последнем веке язычества”.

Кто такие “карна и ждя”? Почему “на Дунай Ярославна глас ся слышит”, когда она находится на городской стене города Путивля, расположенного на правом берегу реки Сейма? Каков смысл эпитета тресветлое в выражении “светлое и тресветлое солнце”?

Может быть, у кого-то из вас появится желание поработать с этими “темными местами”, найти свое объяснение их.

Для чего это нужно? Что ж, вероятно, читателю “Слова” не столь важно, что означает, к примеру, “тропа Трояна” и нет ли здесь ошибки переписчика. Но за каждой такой загадкой стоит целый мир прошлой жизни – наша история, без которой не может быть полноценного настоящего и будущего!

Поэты, композиторы, художники XIX века широко использовали темы, идеи, образы древней русской литературы для создания своих произведений. Кому, например, неизвестно стихотворение Пушкина “Песнь о вещем Олеге” – поэтическое переложение эпизода из “Повести временных лет”. Оперы “Руслан и Людмила” М. И. Глинки и “Князь Игорь” А. П. Бородина воскрешают былинный дух Киевской Руси.

Картина В. М. Васнецова “После побоища Игоря Святославича с половцами” воссоздает трагическое событие, описанное в “Слове о полку Игореве”.