Биография Толстой А. Н. и роман “Петр Первый” (Толстой А. Н.)
Роман “Петр Первый” впервые публиковался в журнале “Новый мир”, с перерывами, с 1929 по 1945 год.
В это время историческая романистика утверждается в советской литературе. Авторов исторических романов более всего волнуют те периоды в жизни России, которые связаны с коренной ломкой прежних устоев. Таковы историческая эпопея Вяч.
Шишкова “Емельян Пугачев” (1938-1945), исторические романы А. П. Чапыгина “Разин Степан” (1926-1927), “Гулящие люди” (1935-1937) и др. произведения.
В этот ряд встал и роман Алексея Толстого о переломном
В 20-30-е годы в исторической беллетристике шла борьба главным образом между “романами-исследованиями”, где социальный анализ преобладает над художественностью (мог и не преобладать; все же художественность считалась дополнением – желательным, но не обязательным), и натуралистическими романами либо рассказами, где правдоподобия пытались достичь через подробнейшее описание быта, нагромождение архаической лексики. К подобному приему – использованию “вещизма”- прибег еще в начале века в своем романе “Петр и Алексей” Д. С. Мережковский, но без успеха: время
При чтении “Петра Первого” поражает мастерство, с которым автор избежал обеих крайностей. Человек широкий, увлекающийся, он свои красочные, запоминающиеся читателю описания строит на скупых, со вкусом отобранных деталях. Ему достаточно назвать какой-то один признак вещи, один жест героя.
Но этот признак – главный, этот жест – характерный.
Что же касается “романа-исследования”, то здесь дело обстоит сложнее. Действительно, теряет ли в исторической достоверности роман Алексея Толстого из-за того, что в нем действуют вымышленные герои, а реально существовавшие личности говорят слова, которых они не произносили? Писатель иногда смещал последовательность событий. Например, впервые Петр посмел надеть немецкое платье для визита на Кукуй лишь после смерти патриарха Иоакима; в романе живописная сцена выписки молодому царю “накладных волос” отнесена к более раннему времени.
Сам патриарх, на заседании думы, по воле автора читает текст, в действительности включенный в его завещание. Иногда Алексей Толстой подробно излагает одни события, а о других – исторически, возможно, более важных – сообщает чуть ли не скороговоркой. Неудач ному первому Азовскому походу Петра посвящена вся шестая глава первой книги; второму же, победному, пол-абзаца.
По традиции (и по наличию документов) детально описано пребывание царя в Саардаме, длившееся всего восемь дней,- за это время, вопреки легенде, Петр даже плотничать не успел бы научиться; о двух с половиной месяцах, проведенных в Англии, где Петр получил гораздо более нужные ему знания инженера-кораблестроителя, рассказано на одной странице.
Но Алексей Толстой знал свою задачу. Он писал роман, а не исторический трактат. Литератор имеет право на воображение, на отход от документальности. Для завлекательности иной автор может развернуть несущественный эпизод или даже придумать авантюру, чтобы поразить воображение читателя, прибавить кровожадности герою, забыв совет Пушкина: “Обременять вымышленными ужасами исторические характеры и не мудрено и не великодушно”.
Казалось бы, Петр – самый подходящий кандидат в “кровавые герои”: подозрительный эпилептик, сыноубийца, возможно, отцеубийца (Петр пытал Стрешнева, чтобы узнать, действительно ли тот отец ему); одних стрелецких казней достаточно для писателя, желающего разлить побольше крови по страницам романа.
Посмотрим, как обращается с этими исторически верными фактами Алексей Толстой. Прежде всего он должен был показать Петра – строителя государства. Неприятные, даже патологические черты личности Петра его интересуют меньше. Алексей Толстой любил свою родную историю такой, какою она была: за то, что в ней жили, страдали и радовались, убивали и умирали и творили эту историю люди, предки писателя и читателя.
Алексей Толстой видел их слабости, видел пороки и созданного ими государства, и задавленного этим государством народа. Поэтому из неидеальных черт Петра он выбирает для наиболее подробного описания пьяный разгул, грубость; постепенно, по мере роста государственной значимости Петра и со все большей оглядкой автора на современную параллель царю, эти черты в характеристике образа стираются. Отмеченные многими современниками припадки царя сводятся в романе к дерганию щекой в минуты наибольшего волнения; истерическому приступу отводятся только один-два эпизода.
Для стрелецких же казней писатель мастерски использует слегка обработанные им подборки из документа (свидетельства секретаря австрийского посольства); авторская эмоция в этих сценах отсутствует.
Свое понимание смысла событий автору легче показать через “неисторические” лица, созданные воображением. Их “иеисторичность” ТОЛЬКО в том и состоит, что о них нет упоминания в документах того времени. Однако если судьбы известных деятелей автор не имеет права изменить, что придуманных им самим героев он может провести сквозь такие ситуации, где заметнее всего выражена – пусть не всегда понятная им, но ясная для нас – суть времени, в котором они живут.
По историческому роману нельзя изучать историю. Но ощущение истории он может дать порой более яркое, чем иная строго научная работа. Нужно только, чтобы писатель сам пережил это время, как свое, нужно, чтобы – в меру своего таланта – он вовлек в сопереживание с ним и читателя.
Мера таланта Алексея Толстого была велика. Потому-то, при всей социальной неоднозначности писательской личности, роман его дает нам почувствовать, что и мы живем в истории, что она не прерывается. Потому-то этот роман с неослабевающим интересом читают сейчас, будут читать и в том историческом времени, что продолжится после нас.
Источники:
- Толстой А. Н. Петр Первый: Роман/Вступ. ст. С. Серова.- М.: Худож. лит., 1990.-637 с.
Аннотация:
В историческом романе А. Н. Толстого (1883-1945) “Петр Первый” показан один из переломных моментов в истории России, когда, по словам автора, завязывался “русский характер”.
Первая книга романа посвящена борьбе Петра и его сторонников с традициями старомосковской Руси. Во второй – рассказывается, как в войнах с внешними врагами крепнет новое Российское государство. Третья, неоконченная книга, повествует о победах России в Северной войне.
Умело пользуясь языком петровского времени, А. Н. Толстой воссоздает образ главного героя и дух эпохи.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)
Loading...