Своеобразие проблематики ранней прозы М. Горького (На примере одного из рассказов)
Цена свободы (М. Горький, “Макар Чудра”)
Усиливался дождь, и море распевало мрачный
И торжественный гимн гордой паре красавцев
Цыган – Лойко Зобару и Радде, дочери старого солдата Данилы.
А они оба кружились во тьме ночи плавно и безмолвно,
И никак не мог красавец Лойко поравняться с г ордой Раддой.
М. Горький, “Макар Чудра”
Начнем с конца. С напевного, как и весь рассказ, абзаца, завершающего рассказ Горького.
“…Мне не хотелось спать. Я смотрел во тьму степи, и в воздухе перед моими глазами плавала царственно
А за нею по пятам плыл удалой молодец Лойко Зобар; его лицо завесили пряди густых черных кудрей, и из-под них капали частые, холодные и крупные слезы…
Усиливался дождь, и море распевало мрачный и торжественный гимн гордой паре красавцев цыган – Лойко Зобару и Радде, дочери старого солдата Данилы.
А они оба кружились во тьме ночи плавно и безмолвно, и никак не мог красавец Лойко поравняться с гордой
Центральным образом романтических произведений Горького раннего периода является образ героического человека, готового к самоотверженному подвигу во имя блага народа. Ге-рои всех романтических рассказов Горького – люди “с солнцем в крови”, сильные, гордые, красивые. Эти герои – мечта писателя.
Такой герой должен был “усилить волю человека к жизни, возбудить в нем мятеж против действительности, против всякого гнета”.
Первый рассказ будущего певца революции, сокола и буревестника мятежных лет борьбы с царским режимом сильно отдавал романтизмом и плохо переваренным – ницшеанством. Степь, ветер, старый цыган с трубкой, неторопливый рассказ о молодых, красивых и свободных людях. Не жалел красок будущий основоположник социалистического реализма и писал не просто о любви, а о страсти, о соперничестве двух гордых сердец, которые хоть и тянутся друг к другу, но свободу и волю ставят превыше всего. Понятно, что без пролития крови тут никак нельзя, добром такое кончиться не может.
А потому пронзил Лойко Зобар ножом грудь прекрасной Радде. А потом тем же ножом зарезали его самого. Такую поистине шекспировскую историю поведал старый цыган Макар Чудра, начав свое повествование предостережением:
“… Берегись девок! Лгут всегда! Люблю, говорит, больше всего на свете, а ну-ка, уколи ее булавкой, она разорвет тебе сердце.
Знаю я! Эге, сколько я знаю! Ну, сокол, хочешь, скажу одну быль? А ты ее запомни и, как запомнишь, – век свой будешь свободной птицей”.
Потом начинается рассказ – притча, цыганский эпос.
“…И запел Лойко:
Гей-гей! В груди горит огонь,
А степь так широка!
Как ветер, быстр мой борзый конь,
Тверда моя рука!
…Повернула голову Радда и, привстав, усмехнулась в очи певуну. Вспыхнул, как заря, он”.
Кончается история противоборства двух гордых цыганских сердец печально.
“Мы и догадаться еще не успели, что хочет делать Зобар, а уж Радда лежала на земле, и в груди у нее по рукоять торчал кривой нож Зобара. Оцепенели мы.
А Радда вырвала нож, бросила его в сторону и, зажав рану прядью своих черных волос, улыбаясь, сказала громко и внятно:
– Прощай, Лойко! я знала, что ты так сделаешь!.. – да и умерла…
Понял ли девку, сокол?! Вот какая, будь я проклят на веки вечные, дьявольская девка была!
– Эх! да и поклонюсь же я тебе в ноги, королева гордая! – на всю степь гаркнул Лойко да, бросившись наземь, прильнул устами к ногам мертвой Радды и замер. Мы сняли шапки и стояли молча”.
Потом, позже, идеи Горького, его вера в человеческое величие будут вложены в уста Сатина в’пьесе “На дне”:
“Человек – вот это правда! Все – в человеке, все для человека! Существует только человек, все же остальное – дело его рук и мозга! Человек!
Это великолепно! Это звучит… гордо!”
Нельзя не сравнить этот рассказ с “Песней о Буревестнике”, в которой с необычайной силой выразил автор свое предчувствие нарастающей революции. Горький воспевал близкую, несомненную революционную бурю: “Буря! Скоро грянет буря! Это смелый Буревестник гордо реет между молний над ревущим гневно морем, то кричит пророк победы: “Пусть сильнее грянет буря!”.
Буревестник – воплощение героизма. Он противопоставлен глупому пингвину, и гагарам, и чайкам, которые стонут и мечутся перед бурей: “Только гордый Буревестник реет смело и свободно над ревущим гневно морем”. Журнал “Жизнь”, в котором была напечатана эта песня, был закрыт.
Современник Горького А. Богданович писал: “От большинства очерков г. Горького веет этим свободным дыханием степи и моря, чувствуется бодрое настроение, что-то независимое и гордое, чем они резко отличаются от очерков других авторов, касающихся того же мира нищеты и отверженности”.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)
Loading...