Краткое содержание сказки Шукшина “До третьих петухов”

Как-то в одной библиотеке вечером заговорили-заспорили персонажи русской литературы об Иване-дураке.

– Мне стыдно, – сказала Бедная Лиза, – что он находится вместе с нами.- Мне тоже неловко рядом с ним стоять, – сказал Обломов. – От него портянками воняет.- Пускай справку достанет, что он умный, – предложила Бедная Лиза.- Где же он достанет? – возразил Илья Муромец. – У Мудреца. И пусть успеет это сделать до третьих петухов.

Долго спорили, и наконец Илья Муромец сказал: “Иди, Ванька. Надо. Вишь, какие они все…

ученые. Иди и помни, в огне тебе не гореть, в воде не тонуть…

За остальное не ручаюсь”. Иван поклонился всем поясным поклоном: “Не поминайте лихом, если пропаду”. И пошел.

Шел-шел, видит – огонек светится. Стоит избушка на курьих ножках, а вокруг кирпич навален, шифер, пиломатериалы всякие. Вышла на крыльцо Баба Яга:

– Кто такой?- Иван-дурак. Иду за справкой к Мудрецу.- А ты правда дурак или только простодушный?- К чему ты, Баба Яга, клонишь?- Да я как тебя увидела, сразу подумала: ох и талантливый парень! Ты строить умеешь?- С отцом терема рубил.

А тебе зачем?- Коттеджик построить хочу.

Возьмешься?- Некогда мне. За справкой иду.- А-а, – зловеще протянула Баба Яга, – теперь я поняла, с кем имею дело. Симулянт!

Проходимец! Последний раз спрашиваю: будешь строить?- Нет.- В печь его! – закричала Баба Яга.

Четыре стражника сгребли Ивана и в печь затолкали. А тут на дворе зазвенели бубенцы. “Дочка едет, – обрадовалась Баба Яга. – С женихом, Змеем Горынычем”. Вошла в избушку дочь, тоже страшная и тоже с усами. “Фу-фу-фу, – сказала она. – Русским духом пахнет”. – “А это я Ивана жарю”.

Дочка заглянула в печь, а оттуда – то ли плач, то ли смех.

– Ой, не могу, – стонет Иван.- Не от огня помру – от смеха.- Чего это ты?- Да над усами твоими смеюсь. Как же с мужем жить будешь? Он в темноте и не сообразит, с кем это он – с бабой или мужиком.

Разлюбит. А может, осерчав, и голову откусить. Я этих Горынычей знаю.- А можешь усы вывести?- Могу.- Вылезай.

И тут как раз в окна просунулись три головы Горыныча и на Ивана уставились. “Это племянник мой, – объяснила Баба Яга. – Гостит”. Горыныч так внимательно и так долго рассматривал Ивана, что тот не выдержал, занервничал: “Ну что? Племянник я, племянник.

Тебе же сказали. Или что – гостей жрать будешь? А?!” Головы Горыныча удивились. “По-моему, он хамит”, – сказала одна. Вторая, подумав, добавила: “Дурак, а нервный”.

Третья высказалась вовсе кратко: “Лангет”.

– Я счас тебе такой лангет покажу! – взорвался Иван со страха.- Я счас такое устрою! Головы надоело носить?!- Нет, ну он же вовсю хамит, – чуть не плача сказала первая голова.- Хватит тянуть, – сказала вторая голова.- Да, хватит тянуть, – дурашливо поддакнул Иван и запел:

Эх брил я тебя
На завалинке
Подарила ты мене
Чулки-валенки…

Тихо стало. “А романсы умеешь? – спросил Горыныч. – Ну-ка спой. А то руку откушу. И вы пойте”, – приказал он Бабе Яге с дочкой.

И запел Иван про “Хасбулата удалого”, а потом, хоть и упирался, пришлось еще и станцевать перед Змеем. “Ну вот теперь ты поумнел”, – сказал Горыныч и выбросил Ивана из избы в темный лес. Идет Иван, а навстречу ему – медведь.

– Ухожу, – пожаловался он Ивану, – от стыда и срама. Монастырь, возле которого я всегда жил, черти обложили. Музыку заводят, пьют, безобразничают, монахов донимают.

Убегать отсюда надо, а то и пить научат, или в цирк запрошусь. Тебе, Иван, не надо туда. Эти пострашнее Змея Горыныча.- А про Мудреца они знают? – спросил Иван.- Они про все знают.- Тогда придется, – вздохнул Иван и пошел к монастырю.

А там вокруг стен монастырских черти гуляют – кто чечетку копытцем выбивает, кто журнал с картинками листает, кто коньяк распивает. А возле неуступчивого монастырского стражника у ворот три музыканта и девица “Очи черные” исполняют. Иван чертей сразу же на горло стал брать: “Я князь такой, что от вас клочья полетят.

По кочкам разнесу!” Черти изумились. Один полез было на Ивана, но свои оттащили его в сторону. И возник перед Иваном некто изящный в очках: “В чем дело, дружок?

Что надо?” – “Справку надо”, – ответил Иван. “Поможем, но и ты нам помоги”.

Отвели Ивана в сторону и стали с ним совещаться, как выкурить из монастыря монахов. Иван и дал совет – запеть родную для стражника песню. Грянули черти хором “По диким степям Забайкалья”.

Грозный стражник загрустил, подошел к чертям, рядом сел, чарку предложенную выпил, а в пустые ворота монастыря двинули черти. Тут черт приказал Ивану:

– Пляши камаринскую!- Пошел к дьяволу, – обозлился Иван. – Ведь договаривались же: я помогу вам, вы – мне.- А ну пляши, или к Мудрецу не поведем.

Пришлось Ивану пойти в пляс, и тут же очутился он вместе с чертом у маленького, беленького старичка – Мудреца. Но и тот просто так справку не дает: “Рассмешишь Несмеяну – дам справку”. Пошел Иван с Мудрецом к Несмеяне. А та от скуки звереет.

Друзья ее лежат среди фикусов под кварцевыми лампами для загара и тоже скучают. “Пой для них”, – приказал Мудрец. Запел Иван частушку.

– О-о… – застонали молодые. – Не надо, Ваня. Ну, пожалуйста…- Ваня, пляши! – распорядился снова Мудрец.- Пошел к черту! – рассердился Иван.- А справка? – зловеще спросил старичок. – Вот ответь мне на несколько вопросов, докажи, что умный. Тогда и выдам справку.- А можно, я спрошу? – сказал Иван.- Пусть, пусть Иван спросит, – закапризничала Несмеяна.- Почему у тебя лишнее ребро? – спросил Иван у Мудреца.- Это любопытно, – заинтересовались молодые люди, окружили старика. – Ну-ка, покажи ребро, – и с гоготом начали раздевать и щупать Мудреца.

А Иван вытащил из кармана Мудреца печать и отправился домой. Проходил мимо монастыря – там с песнями и плясками хозяйничали черти. Встретил медведя, а тот уже условиями работы в цирке интересуется и выпить вместе предлагает. А когда мимо избы Бабы Яги проходил, то голос услышал:

– Иванушка, освободи. Змей Горыныч меня в сортир под замок посадил в наказание.

Освободил Иван дочь Бабы Яги, а она спрашивает:

– Хочешь стать моим любовником?- Пошли, – решился Иван.- А ребеночка сделаешь мне? – спросила дочь Бабы Яги.- С детьми умеешь обращаться?- Пеленать умею, – похвасталась та и туго запеленала Ивана в простыни. А тут как раз Змей Горыныч нагрянул:- Что? Страсти разыгрались? Игры затеяли?

Хавать вас буду!

И только изготовился проглотить Ивана, как вихрем влетел в избушку донской атаман, посланный из библиотеки на выручку Ивана. “Пошли на полянку, – сказал он Горынычу. – Враз все головы тебе отхвачу”. Долго длился бой. Одолел атаман Змея. “Боевитее тебя, казак, я мужчин не встречала”, – заговорила ласково дочь Бабы Яги, атаман заулыбался, ус начал крутить, да Иван одернул его: пора нам возвращаться.

В библиотеке Ивана и атамана встретили радостно:

– Слава богу, живы-здоровы. Иван, добыл справку?- Целую печать добыл, – ответил Иван. Но что с ней делать, никто не знал.- Зачем же человека в такую даль посылали? – сердито спросил Илья.- А ты, Ванька, садись на свое место – скоро петухи пропоют.- Нам бы не сидеть, Илья, не рассиживаться!- Экий ты вернулся…- Какой? – не унимался Иван.- Такой и пришел – кругом виноватый.

Посиди тут!..- Вот и посиди и подумай, – спокойно сказал Илья Муромец.

И запели третьи петухи, тут и сказке конец. Будет, может, и другая ночь… Но это будет другая сказка.