Краткое содержание: Мертвые души, Глава 4

Глава 4

Подъехав к трактиру, Чичиков приказал оста­новиться, для того чтобы дать отдохнуть лошадям и самому перекусить. Далее следует небольшое авторское лирическое отступление по поводу уникальности желудка господина средней руки. Именно эта категория людей вызывает зависть да­же у господ большой руки, поскольку способна как за один присест, так и в течение дня поглотить не­вероятное количество пищи, причем без вреда соб­ственному организму.

Пока Павел Иванович расправлялся с поросен­ком под сметаной и с хреном, он успел подробней­шим

образом расспросить старуху, подававшую на стол, о том, кто держит трактир, про ее семью, а также про состояние местных помещиков. Ста­руха знала и Манилова, и Собакевича. Последне­го она не жаловала, поскольку тот всегда заказы­вал только одно блюдо, съедал его да еще за ту же цену требовал и добавки.

Когда Чичиков уже доедал своего поросенка, к трактиру подъехала легкая бричка. Из нее вы­шли двое мужчин. Один замешкался на улице, а другой вошел в трактир, разговаривая со слугой.

Это был высокий белокурый мужчина, с которым Павел Иванович хотел было заговорить, однако следом зашел второй человек. Черноволосый

мо­лодец с полными щеками, увидев Чичикова, рас­ставил руки и вскричал: «Ба, ба, ба! Какими судь­бами?» Это оказался Ноздрев, с которым Павел Иванович познакомился дома у одного из городских чиновников.

Не дождавшись ответа, молодец стал хвастаться своими проделками на ярмарке. Его речь была шумна и беспорядочна. Перескакивая с одного предмета на другой, Ноздрев рассказал о том, как в пух и прах проигрался на ярмарке. Тут же, не отвлекаясь от разговора, он представил Чи­чикову своего спутника, Мижуева, своего зятя, ко­торого винил в своем проигрыше, так как он не дал ему больше денег.

Ноздрев стал вспоминать, что один давеча выпил семнадцать бутылок шампан­ского. Столь откровенная ложь удивила Мижуева, вступившего со своим родственником в спор. Но­вый знакомый пригласил Чичикова к себе домой.

Ноздрев тут же приказал притащить из брички породистого щенка и заставил Чичикова щупать ему уши и нос.

Ноздрев относился к категории людей, называе­мых разбитными малыми. Говорун, кутила, лихач, он быстро сходился с людьми, однако ж, подру­жившись, мог в этот же вечер и подраться. Не раз Ноздрев был бит за вранье, клевету или жульни­чество, однако уже на следующий день встречал­ся с этими людьми как ни в чем не бывало.

Же­нитьба не остепенила этого гуляку, тем более что жена вскоре умерла, оставив ему двух детей. За детьми присматривала смазливая нянька. Ни од­но собрание, на котором присутствовал Ноздрев, не обходилось без истории: или выведут его под руки жандармы, или свои же приятели вытолка­ют из комнаты, или проврется так, что самому со­вестно будет. Ноздрев и врал-то иногда без всякой на то причины, к примеру, что лошадь у него бы­ла какой-нибудь голубой или розовой шерсти.

Еще этот человек любил сделать гадость, причем тому, кто более всего с ним сходился. Ноздрев распускал о своем друге глупейшие небылицы, однако на его счету были и расстроенные торговые сделки, и не состоявшиеся свадьбы. У Ноздрева была страсть и к обмену. Все было предметом мена.

Нередко слу­чалось так, что, доменявшись до того, что оста­вался в одном коротеньком сюртуке, Ноздрев шел искать какого-нибудь приятеля, чтобы восполь­зоваться его экипажем.

Подъехав к своему имению, Ноздрев стал хва­статься перед спутниками своей деревней, собака­ми, конюшней и лошадьми. Обед был дурно сварен. Повар руководствовался более вдохновением, не­жели кулинарными рецептами, зато различных горячительные напитки были в изобилии.

Чичи­ков заметил, что Ноздрев, подливая гостям, сам пьет не очень много. Павел Иванович так же стал тайком выплескивать вино в тарелку. Обед затя­нулся, Чичиков не говорил о деле, ожидая, когда останется с хозяином наедине.

Наконец Мижуев ушел. Когда Ноздрев выслушал просьбу Чичико­ва, он, казалось, нисколько не удивился. Хозяин стал выспрашивать, для чего это гостю понадоби­лось, обзывая его при этом жуликом и мошенни­ком. Наконец Ноздрев пообещал Павлу Ивановичу просто отдать своих умерших крестьян при усло­вии, что тот купит у него породистого жеребца.

Гость стал отказываться. Тогда хозяин по очереди стал предлагать другие ненужные Чичикову ве­щи. Затем Ноздрев предложил Павлу Ивановичу сыграть на деньги и снова услышал отказ. Это ра­зозлило хозяина.

Он назвал Чичикова дрянью и фетюком.

Молча поужинав, рассорившиеся приятели ра­зошлись по комнатам. Чичиков ругал себя за то, что заговорил с Ноздревым о своем деле. Он боял­ся, что тот распустит про него сплетню.

Утром пер­вым делом Чичиков предложил закладывать бричку. Во дворе он встретил Ноздрева, который заговорил с гостем как ни в чем не бывало. За завт­раком хозяин снова стал предлагать Чичикову сы­грать в карты, на что тот ответил отказом. Сошлись на шашках.

Ноздрев стал жульничать, гость отка­зался доигрывать партию. Дело чуть было не до­шло до рукоприкладства, поскольку хозяин хотел заставить гостя продолжить игру. Положение спас капитан-исправник, приехавший к Ноздреву сооб­щить, что тот находится под судом.

Чичиков, не до­жидаясь окончания разговора, схватил шапку, сел в бричку и велел погонять во весь дух.