Сцена венчания Настасьи Филипповны с князем Мышкиным (анализ эпизода из главы 10 части 4 романа Ф. М. Достоевского «Идиот»)

Венчание князя Мышкина и Настасьи Филипповны должно было состояться в Павловске, в самый разгар дачного сезона, когда здесь отдыхало все светское общество.
Эта свадьба не скрывалась, а, напротив, афишировалась. Настасья Филипповна готовила лучший наряд, чтобы предстать перед злопыхателями во всей красе. Свадьбе препятствовали все: близкие пытались отговорить князя, а в городе даже ходили слухи, что в день венчания под окнами влюбленных будет устроен скандал.
Венчание было назначено «в восемь часов пополудни». Выйдя на крыльцо в

подвенечном платье, Настасья Филипповна и вправду увидела там толпу скандалистов: «…но большие черные глаза ее сверкали на толпу как раскаленные угли; этого-то взгляда толпа и не внесла; негодование обратилось в восторженные крики». Внезапно невеста замечает в толпе Рогожина и, как безумная, бросается к нему и просит спасти и увезти ее.

Рогожин крадет Настасью Филипповну из-под венца.
Сцена эта чрезвычайно неоднозначна. В ней происходит развязка тугого клубка отношений Мышкина и Настасьи Филипповны. Вначале князь «любил ее, о, очень любил…».

Позднее, после мучительного времени, проведенного

подле нее, как рассказывает Мышкин Аглае, Настасья Филипповна «угадала», что ему уже «только жаль» ее, но, в то же время, у него точно сердце «прокололи раз навсегда». Между тем, князь не отказывается от своих обязательств и нисколько не тяготится ими. Настасья Филипповна начинает мучиться, ей кажется, что опять она хочет поломать судьбу Льва Николаевича: «…грусть и задумчивость возрастали ее с каждым часом».
В эпизоде решается судьба героини. С ее образом в романе связана тема оскорбленной и поруганной «красоты». Став жертвой чувственности опекуна, «букетника» Тоцкого, а затем предметом циничного денежного торга, Настасья Филипповна «из такого ада чистая» вышла.

Пораженный ее «удивительным лицом», князь размышляет над портретом Барашкова: «Лицо веселое, а она ведь ужасно страдала, а? Об этом глаза говорят, вот эти две косточки, две точки под глазами в начале щек. Это гордое лицо, ужасно гордое, и вот не знаю, добра ли она? Ах, кабы добра! Все было бы спасено!» А художница Аделаида Епанчина, глядя на тот же портрет, находит, что такая красота «сила», с которой «можно мир перевернуть!»
Одновременно с мотивом красоты в произведении появляется и другой важный мотив: тема соблазна. Вспомним, что, встретив прекрасную Настасью Филлиповну, князь был «был ослеплен» ее «демоническою красотою», «соблазнительным образом».
Мотив соблазна, по Достоевскому, напрямую связан с дьявольщиной, злыми силами. Неслучайно всегда, когда соблазн выходит на первый план в тематике романа, рядом с ним шествует одержимость, безумие, сумасшествие (сцена сожжения денег Настасьей Филипповной). Князь Мышкин в данном контексте предстает как противостоящая злым духам, живущим в Рогожине и Настасье Филипповне, сила добра. Примечательно, что героиня временами невыносимо страдает от разговоров с князем: он доводит ее до того, что она иногда «видела кругом себя свет».

Именно приближение к «свету» как бы опаляет героиню, впадающую в такие мгновения в неимоверную гордыню. В такие минуты очищения бесовская сила начинает сопротивляться христианской всепоглощающей любви князя.
В романе есть еще один персонаж, отмеченный дьяволизмом — Рогожин. Его фанатичная любовь к Настасье похожа на одержимость бесами. Об этом же догадывается и князь, хотя он и не хочет верить в то, что Рогожин «неспособен к свету».
Хочется обратить внимание на следующий момент эпизода: князь приехал в церковь раньше невесты и, «пройдя кое-как сквозь толпу», «скрылся в алтаре». В этот момент странная трансформация происходит в Настасье Филипповне. Будто бы бесы, не желающие выходить, начинают вновь одолевать ее: «с «кривою» улыбкой…»бледна как мертвец», набожно поклонилась образу и вышла на крыльцо».

И тут в толпе раздается выкрик: «За такую княгиню я бы душу продал!» Дьявол не хочет отпустить героиню, он здесь, среди этой толпы, искушает, зовет, притягивает. Его преследования начались еще накануне, когда «дней за пять до свадьбы» князь нашел свою невесту «в состоянии, похожем на совершенное помешательство: она вскрикивала, дрожала, кричала, что Рогожин спрятан в саду…что он убьет ее ночью…зарежет!»
К Рогожину Настасью Филипповну влечет соблазн самоубийства — гибели. В этом смысле героиня, отчасти, сближается с Ипполитом Терентьевым. Она понимает, что в Рогожине много «больной страсти», влекущей его к совершению греха, преступления.

И вот теперь он снова здесь, в этой толпе, она чувствует на себе его взгляд. И Настасья Филипповна не выдерживает: «…она вскрикнула и бросилась с крыльца…в шести шагах…показался вдруг Рогожин…добежала до него как безумная и схватила его за обе руки».
Князь хотел спасти свою невесту, «…он искренно верил, что она может еще воскреснуть». «…в любви его к ней заключалось действительно как бы влечение к какому-то жалкому и больному ребенку, которого трудно и даже невозможно оставить на свою волю».
В сцене венчания героиня отказывается от воскрешения, отказывается от света и добра. Трагическая ее участь становится предопределена. Настасья Филлиповна отдала свою душу дьяволу, а это значит, что только смерть ожидает ее впереди. героиня сама бросилась на нож Парфена Рогожина.
Интересно отношение автора к своим героям и их поведению в этом эпизоде. Он никоим образом не пытается судить их поступки или морализаторствовать. Вся сцена передается даже не рассказчиком: «Весь последующий анекдот об этой свадьбе рассказывался людьми знающими следующим образом…».
То есть автор вводит еще одного повествователя, создавая таким образом наслоение и путаницу голосов, нарративную какофонию. Время и пространство настолько тесно переплетаются здесь, что создается образ стремительности, внезапности, стихийности и фантастичности происходящего.
Герой интересует Достоевского как особая точка зрения на мир и на себя самого. Это очень важная и принципиальная особенность восприятия героя. Герой как точка зрения, как взгляд на мир требует совершенно особых методов раскрытия и художественной характеристики.

Ведь то, что должно быть раскрыто и охарактеризовано, является не просто бытием героя, не его твердым образом, но последним итогом его сознания и самосознания, в конце концов — последним словом героя о себе самом и о своем мире.
В сущности, все герои Достоевского скрещиваются и сталкиваются как два разных мира в бесконечности. Эпизод венчания как раз является одной из кульминационных точек пересечения двух миров: светлого мира князя Мышкина и темного, дьявольского мира Настасьи Филипповны, соединение которых без изменения и поражения одного из них невозможно.