Краткое содержание повести Достоевского “Мальчики”

Коля Красоткин

Тридцатилетняя вдова губернского секретаря Красоткина жила “своим капиталом” в небольшом чистеньком домике. Муж этой симпатичной, робкой и нежной дамочки умер тринадцать лет назад. Выйдя замуж лет в восемнадцать, она прожила в браке всего год, но успела родить сына Колю, которому и посвятила “всю себя”.

Все детство мать трепетала над сыном, а когда мальчик поступил в прогимназию, “бросилась изучать вместе с ним все науки, чтобы помогать ему и репетировать с ним уроки”. Колю начали было дразнить “маменькиным

сынком”, но характер у него оказался сильным, и он сумел отстоять себя.

Учился Коля хорошо, видя уважение одноклассников, не возносился, вел себя дружелюбно и умел сдерживать свой характер, особенно при общении со старшими. Коля был самолюбив, и даже мать сумел подчинить своей воле. Вдова охотно подчинялась сыну, но иногда ей казалось, что мальчик “бесчувствен” и “мало ее любит”.

Она ошибалась – Коля очень любил маму, но не переносил “телячьих нежностей”.

Время от времени Коля любил пошалить – начудесить и порисоваться. От отца в доме осталось несколько книг, и мальчик

“прочел кое-что, чего бы ему нельзя еще давать читать в его возрасте”. Это неуместное чтение повлекло за собой более серьезные шалости.

Однажды летом вдова повезла сына в гости к своей подруге, муж которой служил на железно­дорожной станции. Там Коля поспорил с местными мальчишками, что пролежит неподвижно под несущимся на всех парах поездом.

Эти пятнадца­тилетние слишком уж задирали пред ним нос и сперва даже не хотели считать его товарищем, как “маленького”, что было уже нестерпимо обидно.

Коля выиграл спор, но потерял сознание, когда поезд проезжал над ним, о чем и признался некоторое время спустя насмерть перепуганной матушке. Известие об этом “подвиге” долетело до прогимназии, и за Колей окончательно укрепилась репутация “отчаянного”. Мальчика даже собрались исключить, но за него заступился учитель Дарданелов, влюбленный в госпожу Красоткину.

Благодарная вдова дала учителю небольшую надежду на взаимность, а Коля начал относиться к нему почтительней, хотя и презирал Дарданелова за “чувства”.

Вскоре после этого Коля притащил в дом дворняжку, назвал ее Перезвоном, запер в своей комнате, никому не показывал и усердно обучал всяким фокусам.

Детвора

Стоял морозный ноябрь. Был выходной. Коля хотел выйти “по одному весьма важному делу”, но не мог, так как из дому все разошлись, и он остался присматривать за детьми, – братом и сестрой, – которых очень любил и называл “пузырями”. Дети принадлежали соседке Красоткиных, жене доктора, который бросил семью.

Служанка докторши собралась рожать, и обе дамы повезли ее к повивальной бабке, а Агафья, служившая Красоткиным, задержалась на базаре.

Мальчика сильно позабавили рассуждения “пузырей” о том, откуда берутся дети. Брат и сестра боялись оставаться дома одни, и Коле пришлось их развлекать – показывать им игрушечную пушечку, которая может стрелять, и заставлять Перезвона делать всякие трюки.

Наконец, вернулась Агафья, и Коля отбыл по своему важному делу, прихватив с собой Перезвона.

Школьники

Коля встретился с одиннадца­тилетним мальчиком Смуровым, сыном зажиточного чиновника, который был младше Красоткина на два класса. Родители Смурова запрещали сыну водиться с “отчаянным шалуном” Красоткиным, поэтому общались мальчики тайком.

Школьники отправились к своему другу Ильюше Снегиреву, который был тяжело болен и уже не вставал с постели. Алексей Карамазов уговорил ребят навещать Ильюшу, чтобы скрасить его последние дни.

Колю удивляло, что Карамазов возится с малышней, когда в его собственной семье беда – скоро будут судить за отцеубийство его старшего брата. Для Красоткина Алексей был загадочной личностью, и мальчик мечтал с ним познакомиться.

Мальчики шли через базарную площадь. Коля объявил Смурову, что стал социалистом и сторонником всеобщего равенства, затем заговорил о раннем морозе, к которому люди еще не привыкли.

У людей все привычка, во всем, даже в государ­ственных и в политических отношениях. Привычка – главный двигатель.

По дороге Коля заговаривал и задирался с мужиками и торговками, заявляя, что любит “поговорить с народом”. Он даже умудрился устроить небольшой скандал на пустом месте и запутать молодого парня-приказчика.

Подойдя к дому штабс-капитана Снегирева, Коля велел Смурову вызвать Карамазова, желая сперва с ним “обнюхаться”.

Жучка

Коля с волнением ждал Карамазова – “что-то было во всех выслушанных им рассказах об Алеше симпатическое и влекущее”. Мальчик решил не ударить в грязь лицом, показать свою независимость, но боялся, что из-за маленького роста Карамазов не примет его как равного.

Алеша был рад увидеть Колю. В бреду Ильюша часто вспоминал друга и очень страдал, что тот не приходит. Коля рассказал Карамазову, как они познакомились. Красоткин заметил Ильюшу, когда тот ходил в пригото­ви­тельный класс.

Одноклассники дразнили слабого мальчика, но тот не подчинялся и пытался давать им отпор. Эта непокорная гордость понравилась Коле, и он взял Ильюшу под свою защиту.

Вскоре Красоткин заметил, что мальчик слишком сильно к нему привязался. Будучи врагом “всяких телячьих нежностей”, Коля начал относиться к Ильюше все холоднее, дабы “вышколить характер” малыша.

Однажды Коля узнал, что лакей Карамазовых научил Ильюшу “зверской шутке” – завернуть в хлебный мякиш булавку и скормить это “угощение” голодной собаке. Булавку проглотила бездомная Жучка. Илюша был уверен, что собака погибла, и очень страдал.

Коля решил восполь­зоваться Ильюшиными угрызениями совести и в воспита­тельных целях заявил, что больше с ним не разговаривает.

Коля намеревался “простить” Ильюшу через несколько дней, но одноклассники, видя, что он лишился защиты старшего, снова начали обзывать отца Ильюши “мочалкой”. Во время одной из таких “баталий” малыша сильно избили. Коля, присутствовавший при этом, хотел за него заступиться, но Ильюше показалось, что бывший друг и покровитель тоже смеется над ним, и он ткнул в бедро Красоткина перочинным ножом. В тот же день до предела возбужденный Ильюша укусил за палец Алешу.

Затем малыш слег. Коля очень раскаивался, что до сих пор не пришел его навестить, но на то у него были свои причины.

Ильюша решил, что бог наказал его болезнью за убийство Жучки. Снегирев с ребятами обыскали весь город, но собаку так и не нашли. Все надеялись, что Жучку найдет Коля, но он заявил, что и не собирался этого делать.

Перед тем как войти к Ильюше, Коля спросил Карамазова, что представляет собой отец мальчика, штабс-капитан Снегирев. В городе его считали шутом.

Есть люди глубоко чувствующие, но как-то придавленные. Шутовство у них вроде злобной иронии на тех, которым в глаза они не смеют сказать правды от долговременной унизительной робости пред ними.

Снегирев обожал сына. Алеша боялся, что после смерти Ильюши Снегирев сойдет с ума или от горя “лишит себя жизни”.

Гордый Коля опасался, что ребята порассказали о нем Карамазову небылиц. Например, рассказали, что он на переменах играет с малышами в “казаки-разбойники”. Но Алеша не видел в этом ничего плохого, считая игру “зарождающейся потребностью искусства в юной душе”.

Успокоенный Коля пообещал показать Ильюше некое “представление”.

У Ильюшиной постельки

Тесная и бедная комнатка Снегиревых была полна ребят из прогимназии. Алексей ненавязчиво, одного за другим, свел их с Ильюшей, надеясь облегчить страдания мальчика. Не смог подступиться он только к независимому Красоткину, который заявил посланному к нему Смурову, что у него “свой расчет”, и он сам знает, когда пойти к больному.

Ильюша лежал в постели под образами, рядом сидела его безногая сестра и “полоумная маменька” – полубезумная женщина, поведением напоминавшая ребенка. С тех пор как Ильюша заболел, штабс-капитан почти бросил пить и даже маменька стала молчаливой и задумчивой.

Снегирев всячески пытался развеселить сына. Изредка он выбегал в сени и “начинал рыдать каким-то заливчатым, сотрясающимся плачем”. И Снегирев, и маменька радовались, когда их жилище наполнялось детским смехом.

Недавно семье Снегиревых начала помогать богатая купчиха Катерина Ивановна. Она давала деньги и оплачивала регулярные визиты доктора, а штабс-капитан “забыл свой прежний гонор и смиренно принимал подаяние”. Вот и сегодня ожидали знаменитого доктора из Москвы, которого Катерина Ивановна попросила посмотреть Ильюшу.

Коля был поражен тем, как изменился Ильюша за каких-то два месяца.

Он и вообразить не мог, что увидит такое похудевшее и пожелтевшее личико, такие горящие в лихорадочном жару и как будто ужасно увеличившиеся глаза, такие худенькие ручки.

Присев к постели друга, Коля безжалостно напомнил ему о сгинувшей Жучке, не замечая, что Алеша отрицательно качает головой. Затем Смуров открыл дверь, Коля свистнул, и в комнату вбежал Перезвон, в котором Ильюша узнал Жучку.

Коля рассказал, как несколько дней разыскивал собаку, а потом запер ее у себя и научил разным трюкам. Именно поэтому он так долго не приходил к Ильюше. Красоткин не понимал, как убийственно могло повлиять на больного мальчика такое потрясение, иначе не выкинул бы “такую штуку”.

Наверное, только Алексей понимал, что больного опасно волновать, все остальные радовались, что Жучка жива.

Коля заставил перезвона показать все выученные трюки, а потом вручил Ильюше пушечку и книгу, которую специально для друга выменял у одноклассника. Пушечка сильно понравилась маменьке, и Ильюша великодушно уступил ей игрушку. Затем Коля рассказал больному все новости, в том числе и приключившуюся с ним недавно историю.

Гуляя по рыночной площади, Коля увидел стадо гусей и подбил одного глупого парня проверить, перережет ли колесо телеги гусиную шею. Гусь, конечно, погиб, а зачинщики попали к мировому судье. Тот решил, что гусь достанется парню, который заплатить рубль владельцу птицы.

Колю же судья отпустил, пригрозив доложить начальству прогимназии.

Тут приехал важный московский доктор, и гостям пришлось на время покинуть комнату.

Раннее развитие

Красоткин получил возможность поговорить с Алексеем Карамазовым наедине, в сенях. Стремясь показаться взрослым и образованным, мальчик выложил ему свои соображения о боге, Вольтере, Белинском, социализме, медицине, месте женщины в современном обществе и прочих вещах. Тринадца­тилетний Коля считал, что бог нужен “для мирового порядка”, Вольтер в бога не верил, но “любил человечество”, Христос, живи он сейчас, непременно примкнул бы к революционерам, а “женщина есть существо подчиненное и должна слушаться”.

Очень серьезно выслушав Колю, Алеша изумился его раннему развитию. Выяснилось, что ни Вольтера с Белинским, ни “запрещенной литературы”, кроме единственного выпуска журнала “Колокол”, Красоткин толком не читал, однако обо всем имел твердое мнение. В голове его была настоящая “каша” из недочитанного, прочитанного слишком рано и до конца непонятого.

Алеше стало грустно, что этот молодой человек, еще не начавший жить, уже извращен “всем этим грубым вздором” и слишком самолюбив, впрочем, как и все русские гимназисты, основное свойство которых – “никаких знаний и беззаветное самомнение”.

Покажите вы ‹…› русскому школьнику карту звездного неба, о которой он до тех пор не имел никакого понятия, и он завтра же возвратит вам эту карту исправленною.

Алеша считал, что Колю исправит общение с такими людьми как Снегиревы. Коля рассказал Карамазову, как порой мучает его болезненное самолюбие. Иногда мальчику кажется, что весь мир смеется над ним, и в ответ он сам начинает мучить окружающих, особенно мать.

Алеша заметил, что “в это самолюбие воплотился черт и залез во все поколение”, и посоветовал Коле не быть таким как все, тем более, что он все еще способен к самоосуждению. Он предвидел для Коли нелегкую, но благословенную жизнь. Красоткин же был восхищен Карамазовым, особенно тем, что тот разговаривает с ним как с равным, и надеялся на долгую дружбу.

Ильюша

Пока Коля и Карамазов беседовали, столичный доктор осмотрел Ильюшу, его сестру, маменьку и вышел в сени. Красоткин слышал, как доктор заявил, что от него теперь ничего не зависит, но жизнь Ильюши можно продлить, если вывезти его в Италию не меньше, чем на год. Нимало не смущаясь окружающей его нищетой, доктор посоветовал Снегиреву отвезти дочь на Кавказ, а жену – в парижскую психиат­рическую клинику.

Колю так рассердила речь чванливого врача, что он грубо заговорил с ним и назвал “лекарем”. Алеше пришлось прикрикнуть на Красоткина. Доктор в гневе затопал ногами и уехал, а штабс-капитан “затрясся от безмолвных рыданий”.

Стиснув обоими кулаками свою голову, он начал рыдать, как-то нелепо взвизгивая, изо всей силы крепясь, однако, чтобы не услышали его взвизгов в избе.

Ильюша догадался, какой приговор вынес ему врач. Он попросил отца после его смерти взять себе другого мальчика, а Колю – приходить вместе с Перезвоном на его могилку. Затем умирающий мальчик крепко обнял Колю и отца.

Не выдержав, Красоткин спешно попрощался, выскочил в сени и заплакал. Заставший его там Алеша взял с мальчика обещание приходить к Ильюше как можно чаще.