Трагедия Григория Мелихова в романе М. Шолохова «Тихий Дон»
Ибо в те дни будет такая скорбь,
какой не было от начала творения
даже доныне и не будет Предаст
же брат брата на смерть, и отец-
детей; и восстанут дети на
родителей и умертвят их.
Из Евангелия
На пологом песчаном левобережье, над Доном, лежит станица ВешенскаяЕвся в засыпи желтопесков Там, где Дон, выгинаясь, уходит от станции к Базакам, рукавом в заросли тополей отходит озеро, шириной с Дон в мелководье. В конце озера кончается и станица Здесь, среди знакомой с детства природы родной донской степи, воспетую им, среди людей,
Григорий — молодой казак, удалец, человек с большей буквы: сильный, смелый, любящий, настоящий мужчина. Такими качествами наделил своего героя Шолохов. В то же самое время Григорий Мелихов — человек не без слабостей, тому в подтверждение его безрассудная страсть к замужней женщине — Аксинье, которую он не в силах побороть. Но, на мой взгляд, слабости, сомнения героя не самое главное.
Именно своим умением выживать, решать проблемы,
Издавна жили казаки привольно на Дону: занимали землю, сеяли хлеб, воевали с татарами и турками, были надежной опорой русским царям, сражались за них и за державу.
Конец этой жизни описывает в первых книгах «Тихого Дона» Шолохов. Веселую, радостную, полную труда и приятных забот жизнь казаков прерывает первая мировая война. И с ней безвозвратно рушится вековой уклад.
Хмурые ветры задули над Донскими степями. И все же воевать — дело для казаков привычное, совсем другое дело революция
В феврале одна тысяча девятьсот семнадцатого года царь, которому они присягали, оказался низвергнутым. Произошел раскол. Перед людьми встала незнакомая доселе проблема выбора: чью сторону принять, кому верить.
Главный герой романа «Тихий Дон» Григорий Мелихов мучается теми же сомнениями, что и остальное казачество. Вначале ему кажется прав Изварин, который говорит: «Нам необходимо свое, и, прежде всего избавление казаков от всех опекунов Избавь, Боже, от друзей, а с врагами мы и сами управимся».
Но после встречи с другим героем романа Подтелковым склоняется Григорий к красным, воюет на их стороне, хотя душой еще никак не пристанет к какому — то берегу. После ранения под станцией глубокой едет он в свой родной хутор. И там еще более терзают его сомнения: «Там, позади, все было путано, противоречиво.
Трудно нащупывалась верная тропа; как в топкой гати, выбилась под ногами почва, тропа дробилась, и не было уверенности — по той ли, по которой надо, идет».
Не нашел своего места Мелихов среди тех, кто хотел установить чуждый донцам порядок. И вот уже он вместе с другими односельчанами вступает биться с Подтелковым.
Трагично рисует писатель пленение отряда Подтелкова. Встречаются вдруг однокашники, кумовья, просто люди, верящие в одного Бога, которые раньше могли называть друг друга земляками. Радостные возгласы, воспоминания.
А назавтра пленных казаков ставят к стенеЕ Разливается кровавая река по донской земле. В смертельной драке брат идет на брата, сын на отца. Забыты доблесть и честь, традиции, законы, рушится жизнь, налаживаемая веками.
И вот уже Григорий, ранее внутренне противившийся кровопроли-тию, легко сам решает чужую учесть.
И началось время, когда менялась власть, а вчерашние победители, не успев казнить противников, становятся побежденными и преследуемыми. Жестоки все, даже женщины. Вспомним очень сильную сцену, когда Дарья убивает Котлярова, считая его убийцей своего мужа Петра.
Григорий становится одним из крупных военачальников повстанцев, но что-то уже ломается в его душе от многолетнего военного убийства: он забывает о семье, все безразличнее становится к себе.
Восстание разгромлено. И вновь судьба совершает с Мелиховым переворот. Его насильно мобилизуют в красную армию
На фоне этих метаний Григорий переживает трагедию также и в личной жизни, красной полосой через которую проходят неудачный брак, запретная любовь, череда смертей родных и любимых людей.
С черной выжженной пожарами степью сравнивает Шолохов жизнь Григория в конце его пути. Сильный, смелый человек стал легкой щепкой в бурном океане исторических перемен. Вот она Толстовская ничтожность личности в истории.
Но как бы не был велик трагизм происходящего, надежду вселяет последняя символическая картина — отец и сын, а кругом «весело зеленеет молодая трава, трепещут над нею в голубом небе бесчисленные жаворонки, пасутся на кормовой зеленке пролетные гуси, и вьют гнезда, осевшие на лето стрепета».