Характеристика произведения “Страна Муравия” Твардовского А. Т

Поэма Твардовского “Страна Муравия” (1934-1936) заметно отличалась от обычной для тогдашней литературы упрощенной трактовки происходящего в деревне.
Автор воспользовался сюжетом, подсказанным Александром. Фадеевым, который в одном своем выступлении говорил о романе Ф. Панферова “Бруски”: “Там есть одно место о Никите Гурьянове, середняке, который, когда организовали колхоз, запряг клячонку и поехал на телеге по всей стране искать, где нет индустриализации и коллективизации. Он ездил долго… не нашел. Лошаденка похудела, он

сам осунулся и поседел.

Оказалось, что у него нет другого пути, кроме колхозного. …Все это рассказано Панферовым на нескольких страничках… А между тем можно было бы всего остального не писать, а написать роман именно об этом мужике…”
Твардовский горячо воспринял эту мысль, как писал позже, “для выражения того личного жизненного материала, которым… располагал в избытке”. Перед его глазами был пример собственного отца, который тоже, как это сделает и герой поэмы Никита Моргунок, “бросил… семью и дом”, не желая вступать в колхоз. Отразились в поэме и впечатления, вынесенные поэтом

из поездок по смоленским деревням в качестве корреспондента областных газет.

Так, описание “селения Острова” во многом повторяет очерк “Островитяне” – о жителях “маленькой деревушки” Остров, правда в гиперболизированном виде.
Настойчивое стремление доказать необходимость и благотворность “великого перелома” для деревни противоречиво сочетается в поэме с ощущением драматизма происходящих крутых перемен. Оно возникает в первой же главе. Картина обычного перевоза через реку исполнена напряжения, даже тревоги и при всей своей реалистичности обретает символический смысл – “переправы” к какой-то неизвестной, новой жизни:
У перевоза стук колес,
Сбой, гомон, топот ног.
Идет народ, ползет обоз,
Старик паромщик взмок.
Паром скрипит, канат трещит,
Народ стоит бочком,
Уполномоченный спешит,
И баба с сундучком.
Паром идет, как карусель,
Кружась от быстрины.
“Быстрина” происходящих событий (примечательно упоминание о спешащем “уполномоченном” – одном из тех, кто торопливо осуществлял “сплошную”, как тогда выражались, коллективизацию) срывала с обжитого места не только самого Никиту Моргунка, который отправился на поиски сказочной страны мужицкого счастья – Муравии. Слышанная им в дороге история рассказывает про деда и бабу, которые тоже “жили век в своей избе”, пока не случилось “небывалое” половодье, представляющее собой явную аллегорию:
Разлились по всей России
Воды всех морей и рек…
Подняла вода избушку,
Как кораблик, понесла…
И качаются, как в зыбке,
Дед и баба за стеной.
Эта сказка оканчивается благополучно. В жизни же весна 1930 г., о которой прямо говорится в сказке, не только “по ночам крошила снег”, но и рушила человеческие судьбы: шло массовое “раскулачивание”, коснувшееся даже середняков, аресты и высылки крестьян целыми семьями. По понятным причинам в поэме об этом упоминалось глухо и редко. “Поминаем душ усопших, что пошли на Соловки”, – слышит Моргунок, попав на мрачную гулянку, и только в черновиках поэмы сохранились драматические картины покинутых жилищ:
Дома гниют, дворы гниют,
По трубам галки гнезда вьют,
Зарос хозяйский след.
Кто сам сбежал, кого свезли,
Как говорят, на край земли,
Где и земли-то нет.
Герой же Твардовского после череды разных встреч и приключений собирается вернуться в колхоз, и этот финал, которому предшествует картина веселой колхозной свадьбы, позволил критике однозначно трактовать поэму как восславление “колхозного строительства”.
Сам же автор поэмы впоследствии видел ее “сильнейшую и ценнейшую сторону – в драматизме картины” и в изображении “традиционной красоты” крестьянского труда. Замечательно, например, описан конь героя. Он и опора, и почти что советчик: “…в ночь, как съехать со двора, с конем был разговор…

И, голову склонивши вбок, был строг и грустен конь”.
Выразительны и психологически правдивы образы некоторых дорожных знакомцев Моргунка, например молодого тракториста, который к своей “закапризничавшей” машине “боязливо приступает, точно к лошади дурной”.
Художественные достоинства поэмы были высоко оценены даже писателями совсем иной судьбы и творческой манеры, например Борисом Пастернаком и Николаем Асеевым, который писал, что “кажущаяся простота “Страны Mypaвии” на поверку является большой и сложной культурой стиха”.
В поэме своеобразно претворились стиль, мотивы и образы народных сказок (поиски волшебной страны, колебания героя, какую выбрать дорогу, и др.), а также традиции любимой Твардовским с детства поэзии Некрасова. Ведь само путешествие Моргунка напоминает странствия героев поэмы “Кому на Руси жить хорошо”.