Выбранные места из переписки с друзьями

Выбранные места из переписки с друзьями.

Выбранные места из переписки с друзьями – публицистический сборник.

В основе “Выбранных мест…” лежат письма Гоголя реальным лицам, своим друзьям (в общей сложности книга состоит из 31 письма). Все адресаты обозначены в тексте инициалами, большинство которых легко расшифровывается. Например: “Н. М. Я-ву” – Языкову; “А.

О. С-ой” – Смирновой-Россет; “В. А. Ж-му” – Жуковскому и т. д.). Готовя книгу, автор просил некоторых адресатов вернуть письма, чтобы воспользовать­ся

ими.

На сегодняшний день не представляется возможным узнать, вносил ли Гоголь в эти письма редакторские правки, но большинство исследователей склоняется к тому, что такие правки имели место.

Весьма ощутимый удар нанесла книге цензура: пять писем-статей были исключены вовсе, в других сделаны купюры и исправлены отдельные места. Встревоженный и огорченный Гоголь жалуется графине Анне Михайловне Виельгорской.

Цензурные мытарства нового произведения Гоголя были осложне­ны тем, что ряд глав “Выбранных мест” попадал под новые правила публикации светских “сочинений и переводов, заключающих

в себе предметы духовные, в каком бы виде они ни были”. Вердикт, вынесенный духовным цензором, был краток и малоутеши­телен. Размашистым почерком, густыми чернилами поперек рукописных гоголевских листов он начертал: “Не может быть напечатано, потому что понятия о Церкви Русской и духовенстве конфузны. Особенно резко звучит этот отзыв на фоне непоколебимой веры самого Гоголя в истинность созданного им образа православного русского духовенства

Как проповедь, книга Гоголя ориентирована прежде всего на апостольские послания, в первую очередь любимого им святого апостола Павла, который “всех наставляет и выводит на прямую дорогу” (из письма Гоголя к сестре Ольге Васильевне от 20 января (н. ст.) 1847 года. Далее эта традиция идет через послания святых отцов (Афанасия Великого, Василия Великого, Григория Нисского), хорошо знакомые Гоголю.

В гоголевскую эпоху традиция церковного слова жила в проповеднической литературе, наиболее выдающимися представителями которой были святитель Филарет Московский и архиепископ Херсонский Иннокентий. Без сомнения, стиль Гоголя питался не только книжными, но и живыми истоками – постоянно слышимыми им церковными проповедями.

В Риме он работал над вторым томом “Мертвых душ”, начатым еще в 1840 г. Работа эта с перерывами будет продолжаться в течение почти 12 лет, т. е. почти до самой смерти Гоголя. Современники с нетерпением ждали продолжения поэмы, однако вместо нее в 1847 г. в Петербурге выходят “Выбранные места из переписки с друзьями”, двойной целью которых (как Гоголь это для себя сформулировал) было объяснить, почему до сих пор не написан второй том, и подготовить читателей для его последующего восприятия. “Выбранные места” утверждали идею духовного жизнестроения, целью которого было бы создание “идеального небесного государства”. Последнее, однако, привязывалось к реальной государственной бюрократической машине.

Служение русскому монарху, государственная служба приобретали у Гоголя религиозное значение. Другая проблема, поставленная книгой, – переосмысление функции художественной литературы, переставшей быть “учительной”. Отсюда – требование прямой дидактики и вместе с тем отречение от своих прошлых созданий.

В “Предисловии” к “Выбранным местам” Гоголь прямо утверждал, что его сочинения “почти всех привели в заблуждение насчет их настоящего смысла”. Собственно, все надежды на прояснение истинного смысла своего творчества Гоголь возлагал именно на второй том “Мертвых душ” (по свидетельству Тарасенкова, Гоголь говорил: “Из него могли бы все понять и то, что неясно у меня было в прежних сочинениях”). Другой современник Гоголя, в 1848 г. беседовавший с ним о “Мертвых душах”, вспоминал: “…я… его прямо спросил, чем именно должна кончиться эта поэма.

Он, задумавшись, выразил затруднение высказать это с обстоятельностью. Я возразил, что мне только нужно знать, оживет ли как следует Павел Иванович? Гоголь, как будто с радостию, подтвердил, что это непременно будет и оживлению его послужит прямым участием сам Царь и первым вздохом Чичикова для истинной прочной жизни должна кончиться поэма. … А прочие спутники Чичикова в “Мертвых душах”? – спросил я у Гоголя: и они тоже воскреснут? – “Если захотят”, – ответил он с улыбкою”.

Собственно, и само название поэмы (“мертвые души”) предполагало возможность обратного: существования душ “живых”). Залогом того и должно было стать воскрешение главного героя для новой “прекрасной” жизни, а также появление новых, по сравнению с первым томом, “положительных” персонажей: образцовых помещиков (Костанжогло и Василий Платонов), чиновников, героев, которые могли бы восприниматься как alter ego самого автора (напр., Муразов) и о которых мы знаем по пяти сохранившимся главам черновых редакций.

1 января 1852 г. Гоголь наконец сообщает, что второй том “совершенно окончен”. В конце же января в Москву приезжает отец Матвей, духовный отец Гоголя. Содержание их разговоров, имевших место в эти дни, остается неизвестным, но существует косвенное свидетельство, что именно отец Матвей посоветовал Гоголю сжечь часть глав поэмы, мотивируя то вредным влиянием, которое они могут иметь на читателей. Так, в ночь с 11 на 12 февраля 1852 г. происходит сожжение беловой рукописи второго тома.

Впоследствии судьбу Гоголя Андрей Белый назвал “страшной местью”, сравнив отца Матвея со страшным всадником на Карпатах: “…земля совершила над ним свою Страшную месть. Лик, виденный Гоголем, не спас Гоголя: этот лик стал для него “всадником на Карпатах”. От него убегал Гоголь”. Гоголь умер 21 февраля 1852 г. – десять дней спустя после сожжения рукописи поэмы.

На его надгробном памятнике были высечены слова пророка Иеремии: “Горьким словом моим посмеюся”.