Во всей поэзии “серебряного века”: Сергей Александрович Есенин

Такая Смелая и неожиданная метафоризация привычных и характерных реалий деревенского быта стала вскоре одним из любимейших поэтических приемов Сергея Александровича Есенина, признанного всеми лидера “крестьянской кузницы”. С. А. Есенин Сергей Александрович Есенин вобрал, впитал в свое творчество едва ли не все достижения как классического, “золотого века”, так и современного ему “серебряного века” русской поэзии. По значимости же влияния на его поэтический мир трудно поставить кого-либо рядом с Блоком, так как “именно

художественный опыт Блока убедил Есенина в том, что его органичной темой является судьба русской деревни, России, что его малый (“ситцевый”) мир вбирает в себя мир большой”.

Следуя традициям русского символизма, “вещности” и реальной предметности акмеизма, поэт обновляет свой поэтический язык прежде всего за счет использования “диалектизмов”, что нашло яркое выражение в стихотворении “Черная, потом пропахшая выть…”.

Обратившись к словарю Вл. Даля, легко можно установить все те значения лейтмотивного словообраза “выть” (“земельный участок, доля, судьба” и т. д.),

которые обогащают и раскрывают его смысл. Интересна в стихотворении смыслонесущая роль и других диалектизмов, также обогащающих своими значениями основной словообраз.

Но еще более интересна оппозиция строк: если первые из них создают в основном зрительный словообраз, построенный на предметно-загадочных, семантически не очень ясных для читателя диалектизмах с их символистским “мерцанием смысла”, а также на богатых светоощущениях (“черная выть”, “синяя гать”, “серое вере-тенье”, “красный костер окровил таганы” и т. д.), то вторые – строятся на чувственно-слуховом восприятии поэта (“Как мне тебя не ласкать, не любить?”, “К сердцу вечерняя льнет благодать”, “Глухо баюкают хлюпь камыши” и т. д.). Художественно-диалогическая рифменная созвучность строк, постепенно разворачиваясь от строфы к строфе, создает к последней из них ТОТ неповторимый образ “выти”, в котором отразилась вся деревенская Русь.

Для раннего С. Есенина характерна и религиозная лексика, богато представленная в его первом поэтическом сборнике “Радуница” (1916). Однако она свидетельствует не о мистической, а о народно-бытовой, освященной крестьянской традицией вере, выше которой С. Есенин ставит свою родину. Об этом говорится в его программном стихотворении “Гой ты, Русь, моя родная…”, строфы которого также построены на диалого-семантической оппозиции, оттеняющей нравственный выбор поэта:

Если крикнет рать святая: “Кинь ты Рись, живи в раю!” Я скажу: “Не надо рая, Дайте родину мою”.

Так в альтернативно-семантической оппозиции “рай-родина” обнаруживаются высшие нравственные ценности поэта. А разве не о тех же ценностях идет речь в стихотворении “Шел господь пытать людей в любви”, где “старый дед” не уступает в доброте, любви и милосердии самому богу?

Подошел господь, скрывая скорбь и муку; Видно, мол, сердца их не разбудишь И сказал старик, протягивая руку: “На, пожуй… маленько крепче будешь”.

Любовь поэта к простым людям, родине, природе естественна и глубока. Отсюда и его частое желание “затеряться” в ней, слиться с нею воедино.

Край любимый! Сердцу снятся Скирды солнца в водах лонных Я хотел бы затеряться В зеленях твоих стозвенных. (“Край любимый! Сердцу снятся…”)

Последний эпитет, заимствованный явно из религиозной лексики, очень хорошо вписался в поэтический язык С. Есенина, придав ему необходимую здесь приподнятость. В противоположность этой лексике поэт мастерски владеет повседневной, порой даже намеренно сниженной лексикой, выражающей нехитрые, но щемящие душу мелочи и детали деревенского быта. Вот как он описывает избу, в которой все пробуждает дорогие сердцу воспоминания:

Пахнет милыми драценами; У порога в дежке квас, Над печурками точеными Тараканы лезут в паз… А в окне на сени скатые, От пугливой шумоты, Из углов щенки кудлатые Заползают в хомуты. (“В хате”)

Вероятно, во всей поэзии “серебряного века” трудно отыскать еще одно такое же “вещное”, материально сочное и выразительное акмеистическое стихотворение, как это. В его основе несомненно лежит глубоко жизненный реализм, восходящий своими корнями к традиционным мотивам деревенского избяного мира крестьянских поэтов XIX в. (Ср. стих “Изба” Ф. Н. Слепушкина, “В избе” С. Д. Дрожжина и др.). Часто в установке на неожиданную образность литературоведы усматривают влияние символизма.

У С. Есенина же “неожиданная образность” чаще всего предметна, акмеистична, даже реалистична, как в разностилевой “Радунице”.

И пускай со звонами плачут глухари. Есть тоска веселая в алостях зари”. (“Выткался на озере алый свет зари”) “Как метель, черемуха Машет рукавом”, (“Край ТЫ мой заброшенный…”)

Так, через усвоение богатейших традиций русской поэзии, ее разнообразных направлений и стилей, вбирая все достижения современных ему поэтов, в том числе и “новокрестьянских”, Вбирая все богатство жизни, природы и деревенского мира, оттачивал С. Есенин свой неповторимый художественный стиль, став бесспорным лидером поэтической “крестьянской купницы”.


1 Star2 Stars3 Stars4 Stars5 Stars (1 votes, average: 5.00 out of 5)
Loading...

Во всей поэзии “серебряного века”: Сергей Александрович Есенин