Великая Отечественная Война. По праву памяти. А. П. Белобородов
“Генерал армии Афанасий Павлантьевич Белобородов, который во время боев под Москвой был командующим 78-й стрелковой дивизией, состоящей почти полностью из сибиряков, вспоминал. Как на одном из приемов в честь Дня Победы к нему подошел Жуков, тепло поздравил, обнял и спросил: “Помнишь, Павлантич, ноябрь сорок первого? Волоколамку помнишь?
У-ух и тяжело было…”. Глаза у него повлажнели, рука, лежащая на моем плече, дрогнула. Но я не удивился.
Вспоминать самые критические дни обороны Москвы даже такому человеку железной воли, каким
М. Г.
Жукова “Маршал Жуков – мой отец: Воспоминания”, 2005 г.
————————————————————————-
Октябрь 41-го. Не прошло и четырех месяцев войны, а половина европейской части страны захвачена противником. Надеяться можно было только на чудо.
Но советские люди знали, что в самые критические моменты, когда враг уже одолевал, ставка Верховного Главнокомандующего пускала в дело свой последний козырь – Сибирские дивизии.
В октябре 1941 78-я стрелковая дивизия под командованием Белобородова
Впоследствии генерал Белобородов признавался, что бессонными ночами ему вспоминается ни Витебск, где он стал Героем Советского Союза, ни Кенигсберг, где получил он вторую Золотую Звезду, а оборона Москвы, та самая “Волокамка”.
Свой участок обороны дивизия держала на месте, откуда танку час хода до столицы, точнее, до ее центра – Кремля. Сталин лично контролировал Волокамское движение, как наиболее тревожное. Писатель Евгений Воробьев был в ту пору фронтовым корреспондентом:
-Я вспоминаю этот день в деревне Нефедьево, когда половина деревни была в наших руках, а вторая занята фашистами. На околице стоял комдив 78-й, тогда еще полковник Белобородов. И говорил: “Понимаете, браточки, ну некуда нам отступать, нет такой земли, куда мы могли бы отступить, чтобы нам, сибирякам, не было стыдно смотреть в глаза людям!”.
Сколько силы, ответственности, мужества и в то же время человеческого тепла, доброты в этих словах!
За первые две недели боев в атаках на участке 78-й стрелковой дивизии немцы потеряли только убитыми свыше двадцати тысяч солдат и офицеров, до семидесяти танков и бронетранспортеров, не считая автомобилей, орудий и другой техники. При этом результаты нападения были ничтожные. В удачные для себя дни противник продвигался вперед на 3-4 км.
Сибиряки же, отойдя, закреплялись в заранее отрытых траншеях полного профиля и на выгодных орудийных и пулеметных позициях. Потери в полках Белобородова были на порядок меньше, чем у наступавших.
Сибиряки еще измотают эсэсовцев маневренными боями, истребят почти 90% личного состава дивизии “Рейх”, затем внезапно прейдут от обороны к наступлению и погонят врага на запад. Люди из Сибири одолели “сверхлюдей” из Германии. Бандитская отвага и наглость захватчиков сломилась об уверенную силу и правоту защитников.
Нельзя не отметить и то, что Советский Союз тогда сильно уступал Германии в военных ресурсах. И победа была возможна как некое былинное чудо. Роль богатырей выпала сибирякам – поколению наших отцов и дедов.
В первых числах декабря 41-го жена Белобородова Зинаида Федоровна услышала по радио сводку Совинформбюро: “В Народном Комиссариате обороны. За особые заслуги в обороне Москвы переименовать 78-ю стрелковую дивизию в 9-ю Гвардейскую. Присвоить ее командиру Белобородову Афанасию Павлантьевичу звание генерал-майор…”
Дважды Герой Советского Союза генерал армии Афанасий Павлантьевич Белобородов в последние годы своей жизни находился на почетной пенсионной должности генерального инспектора вооруженных сил. И в старости он был человек живой, яркий, ни в каких обстоятельствах не позволял себе растеряться: ни в отчаянные моменты войны, ни в присутствии сильных мира сего-никогда и ни пред кем! На восьмидесятом году Афанасий Павлантьевич впервые оказался на съемочной площадке: студия им. Горького снимала художественный фильм про то, как в 41-м дивизия Белобородова обороняла Москву.
Режиссер-постановщик прогонял перед ним сцену в блиндаже и допытывал: похоже или нет? Белобородов с великим вниманием всмотрелся, вслушался в актеров, которые изображали его полковников и комбатов 41-го года, в “своего” актера комдива Белобородова и выдал:
-Время тогда шло быстрее.
Режиссер посмотрел вопросительно, и Афанасий Павлантьевич пояснил:
– Мы тогда от жесткой обороны без паузы перешли в контрнаступление. Ни часа передышки, даже перегруппироваться некогда было. Военной наукой такое не предусмотрено.
Война заставила, ставка приказала.
– в сценарии так и написано,-вставил режиссер. Белобородов кивнул ему и завершил свою мысль:
– Задача чрезвычайная. Усилий и энергии она от дивизии требовала тоже -чрезвычайных. Об этом в сценарии написано?
Нет. На такое дело пришлось ожесточиться сердцем. Сцену в блиндаже-поэнергичнее.
Тогда буде похоже.
Случись при нем психолог-охарактеризовал бы он Афанасия Павлантьевича учеными словами: концентрация внимания, быстрота адаптации и т. д. Но психолога не было, а наблюдавший за диалогом документалист Леонид Гуревич только восхищенно выдохнул:
– Во дает дед!
Похоронить себя Афанасий Павлантьевич завещал на 41-м километре Волоколамского шоссе, рядом со своими солдатами, погибшими в 41-м году. Памятник велел сделать скромный, чтоб не выделялся среди солдатских надгробии, что в точности исполнено.
Белобородов был любим своей армией, своим народом за смелость и талант побеждать, за то, что вся его жизнь была на виду и являлась служением Отечеству. Точно так же, как и Суворов, Багратион, Кутузов и многие, многие другие…
————————————————————————-
Я каждый день прохожу мимо мемориальной доски во дворе школы имени Афанасия Павлантьевича Белобородова. Каждый день на меня смотрят живые глаза фотографии. Каждый день я вглядываюсь в этот сильный, волевой взгляд генерала.
Каждый день я вижу что-то новое. Но точно знаю, что вечно останется неизменным – любовь к своей Родине. И я верю, что если понадобится, все солдаты 78-й стрелковой дивизии во главе со своим командиром встанут из известных и неизвестных могил на защиту Отечества.