Творческая история “Пира Петра Первого”

Стихотворение это программное для Пушкина последних двух лет жизни (1835-1836). Оно создавалось с учетом исторических разысканий поэта и в то же время являлось ответом на острейшее политическое событие 1835 года. Только понимание сложной творческой истории “Пира Петра Первого” может объяснить глубокую содержательность стихотворения и мужество поэта, его написавшего. К сожалению, история стихотворения не написана.

Вместо ее изучения исследователи предпочитают предлагать однозначное истолкование стихотворения – оно, дескать, является

рекомендацией царю Николаю I проявить милость к осужденным декабристам. Из такого толкования делаются далеко идущие выводы – Пушкин неизменно, начиная с 1826 года, когда им были написаны “Стансы”, верил в Николая I, видел в нем не самодержца, а человека, который творит милости, готовый откликаться па призывы проявлять новые акты милосердия.

Вот одно из характерных суждений: “Пир Петра Первого” стал “важной политической декларацией, напоминавшей царю в десятую годовщину декабрьского восстания о знаменательном факте из биография его пращура, продолжая в этом отношении политическую линию,

уже намеченную “Стансами” (1826), “Полтавой” (1828), “Героем” (1830)”.

Подобная интерпретация стихотворения, суждение о неизменности убеждений Пушкина в течение 1826- 1836 годов, о пушкинской вере в милость Николая являются гипотезой, создаваемой, как это ни покажется странным, без желания хоть как-то подтвердить ее фактами, доказательствами, документами. Так возник очередной парадокс изучения Пушкина – гипотеза, ничем не подтвержденная, строящаяся только на предположениях, объявляется истиной, поскольку ее утверждают авторитетные исследователи.

В действительности при обращении к документам и фактам все в этой мнимой аксиоме – и определение причины написания стихотворения, и обоснование времени его публикации, и смысл пушкинского выступления – противоречит фактам. Все было иначе, глубже, серьезнее, масштабнее. И образ Пушкина в свете реальной истории “Пира Петра Первого” предстает иным, не иконописным, не в духе посмертной версии, созданной Жуковским о поэте, веровавшем в Николая, любившем в монархе человека, желавшем служить ему.

Вот почему нужно, опираясь на факты, попытаться воссоздать творческую историю “Пира Петра Первого”. Название и содержание стихотворения сосредоточивают внимание читателя на истории (эпоха царствования Петра I) и современности (эпоха Николая I). Следовательно, и начинать надо с исторического комментария, с объяснения тех событий, которые легли в основу стихотворения. Затем необходимо внимательно изучить современные Пушкину политические обстоятельства и, в частности, обстоятельства, связанные с ожиданием в 1835 году амнистии декабристам.

Именно они обусловили возникновение идеи стихотворения и цель его написания в этом году, именно они и объясняют причину его опубликования весной 1830 года.

Начну с исторической справки. В комментариях обычно указывается, что стихотворение основано, на словах Ломоносова о милосердии Петра. Приводится и цитата из его “Слова похвального Петру Великому”: “…Простив многих знатных особ за тяжкие преступления, объявил свою сердечную радость приятием их к столу своему и пушечного пальбою”.

Пушкин хорошо знал “Слово похвальное…”, и я еще вернусь к нему. Но о событии, упомянутом Ломоносовым, Пушкин знал подробно из сочинения Голикова о Петре, которое конспектировал с января 1835 года. Под годом 1714 Пушкин записал, что злоупотребления в государстве год от года увеличивались, что наконец фискалы открыли “источник беспорядков” – в России орудовала большая группа казнокрадов.

Среди них оказались и приближенные к Петру люди. “Преступниками явились,- писал Пушкин,- князь Меншиков, граф Апраксин, генерал Брюс, президент адмиралтейский Кикин и вице-губернатор Корсаков. Многие оштрафованы денежно, другие сосланы в Сибирь, некоторые наказаны телесно, другие смертию. Кикин и Корсаков наказаны жестоко”.

Оштрафован был князь Меншиков на огромную сумму – 300 тысяч рублей. Кикин (бывший денщик Петра) лишен чинов и сослан, построенный им дворец (“Кикины палаты”) был конфискован; вице-губернатор Корсаков был публично высечен кнутом.

Таково начало этой истории, хорошо известной Пушкину. Никакой милости как проявления человечности Петр I не показал, и Пушкин не прославлял его за эту милость, потому что ее не было. Не прославлял и потому, что к этому времени Пушкин рассматривал милость как своеобразную форму произвола монархии.

Запись Пушкина свидетельствует об отличном знании исторического события: десятки чиновных особ разных рангов оказались казнокрадами, обличенные – они жестоко были наказаны, признаны виновными. Наказание преступления Пушкин одобряет. Наказание было разным: кто сильно зарвался – был казнен, других сослали, а когда появилась нужда в способных людях, некоторые были возвращены (например, Кикин).

Третьих оштрафовали – казне были возвращены награбленные суммы.

Действия Петра в данном случае справедливы. Ломоносов в “Слове похвальном…” писал: “Первое звание поставленных от бога на земли обладателей есть управ-ляти мир в преподобии и правде; награждать заслуги, наказывать преступления”. Вот с этой мыслью Ломоносова Пушкин был согласен. Некий правопорядок в монархическом государстве мог быть установлен при условии, если правитель, “обладатель”, свою политику будет основывать на началах правды и справедливости.

Никакого места милости здесь нет. Оттого и в истории с высокопоставленными казнокрадами Пушкин не увидел милости. И в то же время – был факт – Петр завершил все это громкое событие пиром.

Пушкин так раскрывает замысел императора: “С другими (то есть с теми, кого не казнил и не сослал) Петр примирился, празднуя их помилование пушечной пальбою”.

По Пушкину, величие Петра в том и проявилось, что он – государь-император помирился с наказанными преступниками. Помирился, а не проявил милость! В этом все дело.

Эту концепцию Пушкин и перенес в стихотворение “Пир Петра Первого”. Он прославляет не милость, а примирение царя с подданными. Вот почему нельзя рассматривать это стихотворение в ряду тех произведений, в которых якобы излагаются утопические убеждения, основанные на проповеди милости.

Не проповедовал Пушкин милости в стихотворении “Пир Петра Первого”.

Опираясь на реальное событие, Пушкин истолковал его в нужном ему плане. В этом отношении заслуживает внимания то, как он изменил текст, и некоторые акценты ломоносовского сообщения об этой истории. В “Слове похвальном…” сказано: Петр “простив многих знатных особ за тяжкие преступления, объявил свою сердечную радость приятием их к столу своему и пушечного пальбою”. В “Истории Петра” Пушкин эту мысль излагает своими словами: “Петр, простив многих знатных преступников, пригласил их к своему столу и пушечного пальбою праздновал с ними свое примирение”