Традиции народной сказки в “Малахитовой шкатулке”

Сочинение по сказке Бажова “Малахитовая шкатулка”. Многообразны традиции народной сказки в “Малахитовой шкатулке”. Здесь и приемы перехода от реального к фантастическому, троекратные повторы эпизодов, контрастные образы различных общественных и нравственных сил.

Резко контрастны, например, образы в “Хрупкой веточке” и “Таюткином зеркальце”. В своих сказах Бажов наделяет людей труда положительными, а представителей господствующих классов – только отрицательными качествами. Владельцы заводов, их прислужники

всех мастей и рангов изображаются в “Малахитовой шкатулке” в резких сатирических тонах, гротескно: уродлив их внутренний мир, уродлива и их внешность (образы приказчиков Северьяна, Яшки Облезлого, заграничной барыни, заводчика Турчанинова и др.).

Новизна и оригинальность “Малахитовой шкатулки” во многом обусловлены и особенностями ее фантастики. Для сказов об историческом прошлом рабочих более естественными и органичными были фантастические формы, сложившиеся в условиях самой фабрично-заводской действительности. Эти формы Бажов и черпал в рабочих преданиях и легендах. Он раскрыл и причины

их возникновения.

Например, “образ ящерицы как воплощение Хозяйки горы достаточно ясен для всякого, кому случалось видеть выход углекислой меди или ее разлом. По цвету, а иногда и по форме здесь сходство очевидно”,- писал Бажов. Он отмечал, что синий туман над некоторыми месторождениями драгоценных камней подсказал горняку фантастический образ бабки Синюшки, блики заката в горах – образ Великого Полоза, золотые вкрапления в кварце – образы змеевок.

Писатель считал необходимым сохранить всю эту специфику рабочего фольклора.

Глубоко разработал Бажов тему труда-творчества, труда-искусства в цикле сказов о камнерезе Даниле и его сыне Мите (“Каменный цветок”, “Горный мастер”, “Хрупкая веточка”). В этом цикле прослежен весь путь крепостного рабочего-художника, весь процесс его духовного развития. Данила с детских лет остро чувствует красоту природы, воспринимает ее во всем богатстве красок, удивительно ярко о ней рассказывает.

Отданный в учение мастеру Прокопьичу, Данила вынужден тратить свои душевные силы и талант на изготовление по барскому чертежу изощренно-безвкусной малахитовой чаши “со всякими штуками”. “Неживой” получается у Данилы и задуманная им самим по образцу “дурман-цветка” малахитовая чаша.

И все же правы исследователи бажовских сказов, подчеркивавшие в образе камнереза Данилы благородство, духовную цельность и красоту. Этот образ “зовет к одухотворенному высокими целями творчеству”. Ведь во имя этого творчества, мечтая “полную силу камня самому поглядеть и другим показать”, отказывается Данила от всего личного и уходит от родных и близких ему людей в волшебное царство Хозяйки Медной горы. Уходит, чтобы овладеть секретами высокого мастерства.

Живой, творческий труд наполняет радостью и дает ощущение подлинного человеческого счастья и другим героям бажовских сказов. С детских лет, оказывается, “на выдумки мастер” и сын Данилы – Митя. Но в отличие от отца он не копирует, не подражает природе, а стремится воплотить ее в оригинальных художественных образах. Поэтому так правдоподобна и так поэтична “хрупкая веточка” с ягодами крыжовника, выточенная Митей.

Хозяйке Медной горы незачем показывать Мите готовые образцы искусства. Она лишь помогает ему найти необходимый материал для изготовления задуманной им вещи. Митя преодолевает в своем творчестве ремесленничество и натурализм.

И совсем другое мы читаем, когда речь идет о рабочих. Бажов пишет о Тане – дочери горняка Степана: “Красавица, про каких только в сказах сказывают. Волосы, как ночь, а глаза зеленые”. Идеальны и портреты бажовских волшебниц, олицетворяющих характеры русских женщин.

Хозяйка Медной горы превращается в “девицу красоты неописанной”, а бабка Синюш-ка – “красной девкой оборачивается”: “А пригожая эта девчонка – и сказать нельзя”. Все это, как и мотивы борьбы добра и зла в произведении, навеяно народной волшебной сказкой. Но борьба эта наполнена социально-историческим содержанием, Отражает конкретные классовые противоречия и конфликты. В торжестве умельцев над враждебными силами писатель воплотил мечту рабочих “об иных временах, иных условиях жизни”.

Эту мечту, связующую прошлое и нашу современность, с замечательной ясностью выразил дед Слышко в сказе “Дорогое имячко”: “Будет и в нашей стороне такое времечко, когда ни купцов, ни царя званья не останется. Вот тогда и в нашей стороне люди большие да здоровые расти станут”.

Большую роль в сказах Бажова играет повествователь. Смена рассказчиков в “Малахитовой шкатулке” соответствует смене изображаемых исторических периодов. Каждую эпоху представляет новый повествователь: о старой жизни он рассказывает по преданию, от имени крепостного рабочего, о действительности, более близкой к нам, и о современности – как свидетель, а порой и участник событий, о которых идет речь в том или ином произведении.

Повествователь передает в произведении своеобразие времени – его идейных устремлений, языковых форм. Например, у деда Слышко свой стиль речи, особый синтаксис и Особая лексика (он широко использует образные выражения рабочих, терминологию различных производств). Старый рабочий, человек большого жизненного опыта, дед Слышко “изнутри” раскрывает социально-психологический и нравственный облик людей своего класса. Ему “поручает” Бажов характеризовать людей и их отношения, в его уста вкладывает оценки самых разнообразных явлений жизни.

Рассказывая о бурных событиях начала XX века, (“Солнечный камень”, “Богатырева рукавица”, “Орлиное перо”, “Далекое глядельце” и др.), Бажов соответственно рисует и новый образ повествователя – человека нового мировоззрения.