Сюжет и стилистика сказок Уайдьда

Сказки О. Уайльда странным образом представляют собой и наиболее органическое воплощение эстетичных идей писателя, и наиболее категоричное их возражение. В сюжетах и стилистике сказок Уайдьда отразились разнообразные литературное и художественное влияния – Бодлера, Готье, Флобера, Г. X. Андерсена, По, живописцев Гойи и Веласкеса. Во многих сказках Уайльда (“Молодой король”, “Рыбак и его душа”, “Великан-Эгоист”, “Звездный мальчик”) ощущается стилистика библейской притчи, а образная структура “Соловья и розы”, “Замечательной

ракеты” и некоторых других произведений подобны образной структуре басни.

Впрочем, сказкам Уайльда присущи неповторимая индивидуальность, особый “аромат”. Важной чертой уайльдовского эстетизма сначала было сильное влечение к декоративному искусству. Об этом свидетельствуют его лекции “Об обустройстве жилья”, газетные статьи об эстетике одежды и тому подобное.

Произведения декоративного искусства – предмет детальных описаний в художественных произведениях Уайльда. Но значительно важнее то, что Уайльд разрабатывал особый “декоративный” стиль рассказа, который

в равной мере состоит из предметов изображения и способов описания. В сказках автор детально описывает интерьеры комнат и дворцов, одежду и внешность героев, ценности и украшения, деревья и цветы. И все, что он изображает, как правило, является очень живописным, утонченным, изысканным.

В системе эпитетов, сравнений, метафор, которые использует Уайльд, властвуют минералы и цветы. Его иногда даже называли “минерологом и ботаником” в литературе.

Но Уайльд скорее был “ювелиром и цветоводом”. Минералы интересовали его лишь после того, как ювелиры превратили их в ценные камни, а цветы – лишь тогда, когда руки садовников вырастили их на садовых клумбах. “Искусство выше природы и не может ей подражать”,- утверждает писатель. Наоборот, природа должна стремиться к наследованию искусства – и потому кровь должна быть похожа на рубин, синее небо иметь цвет сапфира, зеленая трава – вызвать в памяти изумруд.

То же самое касается людей: у Студента (“Соловей и роза”) волосы, как темный гиацинт, губы, как розы, а цвет лица подобен слоновьей кости. У Принца (“Замечательная ракета”) глаза похожи на фиалки, а волосы будто из чистого золота. У Инфанты (“День рождения Инфанты”) “волосы были цвета тусклого золота”.

Над всеми героями возвышается Счастливый принц, покрытый золотом с ног до головы, с сапфирами вместо глаз и рубином в рукоятке шпаги. Итак, якобы существует определенная гармония между эстетичной теорией и художественной практикой писателя. Но в проблематике сказок суждения о независимости искусства от жизни теряют силу.

В сказках Уайльда нет глубокого художественного исследования социальных проблем его времени. Впрочем, жизнь, присутствующая в рассказе, несмотря на теории, контрасты между бедностью и богатством приобретает здесь совсем не эстетичное значение. Чтобы показать жизнь, Уайльд возвышает над городом статую Счастливого принца, напускает сон на Молодого короля, принуждает маленького Ганса дружить с Мельником. Там, где Уайльд рассказывает о страдании бедняков, изменяется даже стиль рассказа.

Исчезают цветистые сравнения, тускнеют ценные каменья и благородные металлы. Яркое цветное изображение становится черно-белым.

В сказке “Счастливый принц” живой принц не умеет плакать. Его Дворец беззаботности содержится за высоким забором, который отделяет прекрасный сад от города. И лишь после смерти принц познает сожаление и грусть людей и учится сочувствовать им – слезы котятся из сапфировых глаз его статуи, которая стоит на высокой колонне над городом.

Ласточка снимает с нее кусочки позолоты и относит бедным, но со временем статую убирают с городской площади: “В ней уже нет красоты, а затем, нет и пользы”,- говорит в Университете профессор Эстетики. Автор стремился разоблачить утилитарный, практический подход к красоте – и парадоксально противоречил сам себе: красота души и сердца принца реализовались именно в его желании быть полезным людям. “Оскар Уайльд восстает против самого себя, отбрасывает свой же идеал бездумного, бездушного искусства, отказывается от своей гурманской эстетики и требует искусства искреннего, рожденного любовью и подвигом”,- отмечал К. Чуковский.

Раздумьями о соотношении добра, пользы и красоты проникнуты почти все произведения Уайльда, впрочем, финалы сказок по обыкновению пессимистические: Зло непобедимо, торжество Добра не происходит. Вопреки этому, вместе с саркастическим высмеиванием недостатков несправедливого мира, сказки Уайльда содержат страстную проповедь добра, сочувствия и красоты.