Своеобразие художественного мира Н. Гумилева

Я – угрюмый и упрямый зодчий
Храма, восстающего во мгле…
Н. Гумилев

Короткий жизненный путь Николая Гумилева был насильственно прерван на взлете. Но острота мысли, напряженность чувства, наполняющая его поэзию, личное мужество и сила духа продолжают волновать сердца читателей. Что заставляло этого гениально одаренного поэта вновь и вновь отправляться в путешествия? Любовь к экзотике, стремление стать настоящим мужчиной и героем, поиск новых тем и новых источников для поэзии?

Наверное, все это, вместе взятое. Он был в Африке

три раза. Но “Африканский дневник” Гумилева, полный описаний местных обычаев и тягот путешествий, так отличается от его утонченно-красивых стихов:

Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взглядИ руки особенно тонки, колени обняв. Послушай: далеко, далеко, на озере ЧадИзысканный бродит жираф. (“Жираф”)

Один за другим следовали поэтические сборники: “Путь конкистадоров” (1905), “Роман (бессмертное произведение)тические цветы” (1908), “Жемчуга” (1910), “Чужое небо” (1912), “Колчан” (1916). В ранних сборниках лирический герой Гумилева открывал новые земли, сражался с опасностями, завоевывал

прекрасных женщин. При этом пылкое воображение уносило его в глубь веков, туда, где навстречу ему выходили боги и герои, легендарные древние цари и пророки:

Моя мечта надменна и проста:Схватить весло; поставить ногу в стремяИ обмануть медлительное время, Всегда лобзая новые уста. (“Дон-Жуан”)

Затем приходит пора не то чтобы разочарования – взросления. Уже “Роман (бессмертное произведение)тические стихи” волнуют грустным авторским ощущением непрочности высоких порывов, призрачности счастья. И одновременно – жаждой предельно сильных и прекрасных чувств:

И пока к пустоте или раюНеоборный не бросит меня, Я еще один раз отпылаюУпоительной жизнью огня. (“Завещание”)

В Первую мировую войну Гумилев ушел добровольцем на фронт. Он дважды стал Георгиевским кавалером, а солдатский орден Св. Георгия давали за храбрость в бою (солдатский, потому что он так и не сдал экзамены, необходимые для того, чтобы стать офицером):

Знал он муки голода и жажды, Сон тревожный, бесконечный путь, Но святой Георгий тронул дваждыПулею нетронутую грудь. (“Память”)

От прославления романтических идеалов Гумилев пришел к теме исканий, общечеловеческих и внутренних. Поиском нового пути пронизан сборник “Жемчуга” (1916). С этим связан знаменитый цикл “Капитаны”, где путешествие навстречу неизвестности, навстречу подвигу – высокая цель человечества:

Разве трусам даны эти руки, Этот острый, уверенный взгляд, Что умеет на вражьи фелукиНеожиданно бросить фрегат. (“Капитаны”)

Гумилев становится активным деятелем Цеха поэтов, создает группу акмеистов. Он публикует свои “Письма о русской поэзии”, пишет драмы, поэмы, занимается литературными переводами – словно знает, как недолго ему отпущено жить. В поэтических сборниках зрелого Гумилева (“Костер”, “Фарфоровый павильон”, “Шатер”, “Огненный столп”), наряду с любимыми им леопардами, дервишами и другими яркими и диковинными персонажами, все чаще возникают русские пейзажи, философские раздумья на вечные “русские” темы (“народ и власть”, например). Такие стихотворения, как “Память”, “Деревья”, “Слово” пронизаны какой-то вещей и вечной тоской по совершенству, не телесному, а духовному:

Так век за веком – скоро ли. Господь? – Под скальпелем природы и искусстваКричит наш дух, изнемогает плоть, Рождая орган для шестого чувства. (“Шестое чувство”)

И пронзительный, трагический “Заблудившийся трамвай”, в котором поэта силой судьбы, рока, предназначения проносит мимо любви, уносит навсегда: Гумилев был заподозрен в антисоветском заговоре и расстрелян в 1921 году. Долгое время его творчество было под запретом. Только теперь мы можем перелистать тонкие сборники стихов и почувствовать в них живую душу одного из последних рыцарей и романтиков XX века.