Стихотворение С. Есенина “О красном вечере задумалась дорога…” (восприятие, истолкование, оценка)

Стихотворение “О красном вечере задумалась дорога…” датируется 1916 годом. Первоначально С. Есенин передал его в редакцию газеты “Биржевые ведомости” для публикации, но затем обратился к сотруднику редакции А. Л. Волынскому с просьбой “задержать” выход. У автора возникло намерение издать в сборнике “Скифы” цикл, включающий стихотворения “Осень”, “Синее небо, цветная дуга…”, “О товарищах веселых…”, а также “О красном вечере задумалась дорога…”.

В итоге стихотворение увидело свет в 1917

году.
В этом стихотворений изображена картина тихого осеннего деревенского вечера с его дремным спокойствием, приглушенными звуками на крестьянском дворе. Вечер назван “красным” – это закатное солнце сделало его таким.
Есенин показывает все атрибуты крестьянского хозяйства: изба с порогом, “овсяный двор”, хлев, поветь, труба, печь. Предметным центром этой картины является именно “розовая печь” – образ, часто встречающийся в поэзии Есенина. По его собственному выражению, им создан “корабельный” образ домашнего очага. Печь издавна слыла центром деревенского жилища, своеобразным избяным солнцем.

Близость поэзии к народной культуре доказывает использование устаревших слов “хмарь”, “отрок”, а также диалектизма “поветь”.
Есениным нарисована очень органичная картина, отражающая целостное восприятие действительности. Эта картина наполнена образами, звуками, запахами, красками:
Изба-старуха челюстью порога
Жует пахучий мякиш тишины.
Эти строки удивительны, они рождают множество ощущений. Изба “очеловечена”, отождествлена с деревенской старухой, медленно жующей беззубой челюстью хлебный мякиш. Это олицетворение создает конкретную зрительную картину.

Эпитет “пахучий” наполняет зарисовку ароматами деревенских сумерек. Законченность образа достигается за счет звукового фона: с помощью звукописи, использования свистящих и шипящих согласных поэт создает изумительную по инструментовке картину сельского вечера с приглушенными шелестами и шорохами, отчетливо слышимыми в спустившейся на землю тишине: ст-х-ч-ж-п-ш.
Звукопись, примененная в третьей строфе, служит другим целям: аллитерация на сонорные и свистящие передает сверкание золы: “обняв трубу, сверкает по повети//зола зеленая из розовой печи”.
Используя свое излюбленное средство выразительности – олицетворение – Есенин создает картину, наполненную жизнью, чувствами, движениями: дорога задумалась, холод крадется, зола обнимает трубу, ветер тонкогубый шепчет, солома охает. Каждый предмет кажется живым, одушевленным. Это ощущение усиливается еще и потому, что в стихотворении присутствуют образы животных: галок, совы, коров, а также желтоволосого отрока.

Возможно, что “желтоволосый отрок”- это образ из детства, ведь вся лирика Есенина очень автобиографична.
Картина деревенского вечера не только оживляется, но и расцвечивается поэтом. В стихотворении изображен многокрасочный мир, наполненный красным, синим, зеленым, желтым, золотым, белым, розовым. Эта пестрота эпитетов несколько сглаживается неотъемлемыми оттенками деревенской осени: мглой и хмарью.
“Мгла” недаром уже приближается “к овсяному двору”. Жизнеутверждающий характер первой строфы постепенно сменятся мыслями о бренности нашего существования на этой земле. “Кого-то нет”, и его уже оплакивает “тонкогубый ветер”. Образ смерти незримо возникает в этих строках. Возникает таинственный шорох, созданный при помощи аллитерации “о ком-то шепчет, сгинувшем в ночи”.

Отрок “лучит” глаза, любуется “игрой” галок, но ведь галки – символы близящегося несчастья и смерти. Дополняет ощущение образ совы, возникающий в четвертой строфе. Эти птицы в народных поверьях считаются нечистыми, зловещими.
И вот “кому-то пятками уже не мять по рощам // Щербленый лист и золото травы”. “Все гуще хмарь…”, но жизнь продолжается, и “в хлеву покой и дрема”. “Осенний холод” в то же время “ласково и кротко крадется”. Это оксюморон, позволяющий понять, что Есенин не относится к смерти как к чему-то страшному и темному.
Удивительна строка “тягучий вздох, ныряя звоном тощим”. Тропы – эпитеты и метафора – создают чувство таинственности и загадочности, а упоминание звона вызывает ассоциацию с храмом, звоном колоколов. В этих строках заключена глубокий философский смысл: смерти противостоит неизменный крестьянский уклад, вечная жизнь природы. Такое отношение к этой философской категории свойственно этому периоду есенинского творчества.

В более же поздних стихотворениях появляется черный пессимизм, они наполнены безысходностью и тоской.
Описанную поэтом картину обрамляет возникающий в первой и последней строфе образ дороги – символа человеческого пути, вмещающего юность и старость, радости и утраты. Она идет через “скользкий” ров – этот эпитет служит для понимания читателем сложности нашей жизни.
Стихотворение “О красном вечере задумалась дорога…” вызывает противоречивые ощущения. Умиротворяющая тишина осеннего вечера граничит с тишиной вечного покоя. Тем не менее, созданная картина очень естественна, недаром сам автор называл свои образы “органическими”, имея в виду именно их естественность и цельность.
Переплетение противоположных, но тесно связанных в реальной жизни явлений читатель видит и в других стихотворениях Есенина, написанных в том же 1916 году (“О товарищах веселых…”,”Осень” и “Синее небо, цветная дуга…”).
Рецензент Д. Н. Семеновский называл поэзию Есенина “утрированным лубком, пряником в сусальном золоте”, указывая на искусственную близость его творчества к народу. Мне думается, что данное стихотворение развенчивается это убеждение.