Стихия революции и нравственная идея в поэме А. А. Блока “Двенадцать”

Рожденные в года глухие Пути не помнят своего. Мы – дети страшных лет России – Забыть не в силах ничего.
А. А. Блок – поэт трагического мироощущения — отразил в своем творчестве то состояние духовного кризиса, в котором Россия оказалась на рубеже XIX-XX веков.
Предчувствием надвигающихся потрясений и перемен проникнут уже ранний сборник Блока “Стихи о Прекрасной Даме”. В нем появляется противопоставление двух образов-символов – “тьмы” и “света”, которое сохранится и в последующих книгах поэта.
Тема любви,

определявшая раннее творчество поэта, после трагических событий 1905-1907 годов не только дополняется широким кругом социальных тем, но и сама претерпевает изменения. “Любовь-мечта”, “любовь-тайна”превращается в циклах “Снежная маска” и “Кармен” в “любовь-стихию”. Само понятие “стихия”, проходящее практически через все творчество Блока, приобретает универсальный смысл. Это и сфера интимных чувств, и проявление природных и социальных сил.

Третья книга стихов поэта носит символическое название “Страшный мир”.
Разочарованность, трагические предчувствия, нестерпимое

ощущение пошлости окружающего мира – все это определяет настроения и чувства лирического героя:
Как тяжело ходить среди людей И притворяться непогибшим, И об игре трагических страстей Повествовать еще не жившим’.
Наиболее ярко отражает чувство безысходности, одиночества человека среди “живых мертвецов” центральное стихотворение одного из разделов книги, названного весьма символично: “Пляски смерти”.
Ночь, улица, фонарь, аптека, Бессмысленный и тусклый свет. Живи еще хоть четверть века – Все будет так. Исхода нет.
Умрешь – начнешь опять сначала, И повторится все, как встарь:Ночь, ледяная рябь канала, Аптека, улица, фонарь.
Блок прекрасно понимал, что так дальше продолжаться не может, рано или поздно этот “страшный мир” рухнет, и его падение будет ознаменовано “неслыханными мятежами”.Приближалась революция 1917 года, усиливались народные волнения в России, усиливается и тема кризиса в творчестве Блока. В циклах “На поле Куликовом”, “Родина”, в незаконченной поэме “Возмездие” все отчетливей проступает неизбежность восстания “стихии” против “страшного мира”:
Он занесен – сей жезл железный – Над нашей головой. И мы Летим, летим над грозной бездной Среди сгущающейся тьмы.
Любимые символы: “ветер”, “вьюга”, “метель”, “вихрь” у Александра Блока всегда ассоциируются с каким-либо изменением, преображением мира. Он использует их часто, в самых разных стихотворениях и в самые разные периоды творчества:
По улицам метель метет, Свивается, шатается. (1907)
Миры летят. Года летят. Пустая Вселенная глядит в нас мраком глаз. (1912)
Дикий ветер Стекла гнет, Ставни с петель Буйно рвет. (1916)
Октябрьский переворот не был неожиданностью для поэта. Все его предыдущее творчество было своеобразной подготовкой к восприятию революции. Реализовались его давние предчувствия и предвидения – взбунтовавшаяся “стихия” выплеснулась на улицу, чтобы сокрушить “страшный мир”.

Вместе с тем Блок прекрасно осознавал, что “стихия”, не одухотворенная великой гуманистической идеей, неизбежно выльется в пушкинский бунт – “бессмысленный и беспощадный”.
Вероятней всего, об этом и написал Блок свою поэму “Двенадцать” – не как “гимн революции”, а скорее как “поэму-предупреждение”.
Вся поэма построена по принципу контраста. К традиционному для А. А. Блока противопоставлению “тьмы” и “света” добавляется еще один контраст – однозначный, не допускающий полутонов “черный” – “белый”:
Черный вечер. Белый снег.
И снова – “ветер”. Не как природное явление, а яростно бушующая, сбивающая с ног, вселенская стихия:
Ветер, ветер, на всем Божьем свете.
Сюжет поэмы чрезвычайно прост (чего нельзя сказать о форме): красноармейский патруль встречает лихача, на котором едут Ванька, бывший дружок красногвардейцев, и Катька – любовница одного из них, Петрухи. В порыве гнева Петруха убивает несчастную Катьку, и отряд продолжает шествие.
Однако смысл поэмы не вмещается в простые событийные рамки. Блок постоянно сближает, даже “перемешивает” два плана – конкретнореальный и образно-символический. И вот уже не двенадцать красноармейцев патрулируют революционный Петроград, а двенадцать апос-толов-учеников шествуют по миру.
И стихия, вырвавшаяся на волю и никем не управляемая, приобретает ярко выраженную символичность и социальную направленность:
Мы на горе всем буржуям Мировой пожар раздуем, Мировой пожар в крови – Господи, благослови!
Пафос разрушения, пафос мести – вот истинное лицо, вот основное содержание революции-стихии. Выразителями этого пафоса и являются красноармейцы, недаром подчеркивает поэт их бунтарский, почти анархический облик:
В зубах – цигарка, примят картуз, На спину б надо бубновый туз!
Свобода, свобода, Эх, эх, без креста!
И потом:
Запирайте етажи, Нынче будут грабежи!
Однако гибель Катьки переводит разговор в иную, гуманистическую плоскость. В масштабе мировом, космическом стихия народного гнева оправданнна и законна, но когда речь заходит о судьбе конкретного человека, она становится смертоносной и разрушительной, и Блок пророчески предупреждает: нельзя утвердить торжество мировой справедливости на крови и страданиях людей.
Не опирающаяся на гуманистическую идею, революция-стихия превращается в слепую силу, одинаково уничтожающую и правых и виновных. Вот почему в финале поэмы как символ предостережения и гуманичтического идеала появляется ” в белом венчике из роз впереди Иисус Христос…”