Сочинение по произведению Гончарова “Обломов”. Часть 6

Вторая часть романа начинается приездом Андрея Ивано­вича Штольца, друга детства Ильи Ильича. Мать у Штольца была русская, отец – немец. Родители постарались дать сыну все лучшее, что сами унаследовали из родной культурной сре­ды: “С восьми лет он сидел с отцом за географической картой, разбирал по складам Гердера, Виланда, библейские стихи и подводил итоги безграмотным счетам крестьян, мещан и фаб­ричных.

А с матерью читал священную историю, учил басни Крылова и разбирал по слогам же Телемака”.

В начале второй главы И. А. Гончаров

пишет о том, как хва­леный немецкий менталитет видится глазами русского челове­ка. Рассказ о нем ведется от лица матери Штольца, которая “проехала всю Германию и смешала всех немцев в одну толпу курящих коротенькие трубки и поплевывающих сквозь зубы приказчиков, мастеровых, купцов, прямых, как палка, офицеров с солдатскими и чиновников с будничными лицами, способных только на черную работу, на труженическое добывание денег, на пошлый порядок, скучную правильность жизни и педанти­ческое отправление обязанностей: всех этих бюргеров, с угловатыми манерами, с большими, грубыми руками, с мещанской свежестью в лице и с грубой речью. Женщина отмечает в не­мецком характере, прежде всего не мягкость и деликатность, а деловитость и практическую хватку, которые являются неотъ­емлемой чертой бюргерства. Мать пыталась всеми силами при­вить сыну утонченность и любовь к поэзии.

Отец же подарил сыну клеенчатый плащ и замшевые зеленые перчатки – атри­буты трудовой жизни, положил ему жалование и с ранних лет учил помогать ему: сделал репетитором в своем маленьком пансионе. Как только Андрей окончил курс обучения, отец дал ему сто рублей ассигнациями и отправил одного в Петербург, указав на прощанье, чтобы на капитал отцовский он при жизни отца не рассчитывал, а постарался сам сделать карьеру. Про­стились они по-мужски, пожав друг другу руки.

К тридцати годам Штольц сам сумел нажить дом и деньги. Жизнь его проходила в постоянном движении: в поездках, но­вых проектах и идеях. В лице Штольца И. А. Гончаров вопло­щает идеал делового человека европейского типа.

Символичен в этом отношении портрет героя: “Он весь составлен из кос­тей, мускулов и нервов, как кровная английская лошадь. Он худощав; щек у него почти вовсе нет, то есть кость да мускул, но ни признака жирной округлости; цвет лица ров­ный, смугловатый и никакого румянца; глаза, хотя немного зе­леноватые, но выразительные”. Штольц настолько деловит и подтянут, что не позволяет себе не только лишних движений, но и лишнего, как отмечает автор.

Жизненный идеал героя он определяет как “равновесие практических сторон с тонкими потребностями духа”. Таким образом, дружба Обломова и Штольца выступает в романе как своеобразное притяжение противоположностей. Штольца характеризует твердость и бодрость по отношению к жизни.

Обломова – романтичность и мечтательность.

Отношение героев ко времени диаметрально противопо­ложное: Штольц осуществляет ежеминутный контроль не толь­ко над каждым своим делом, но и над распределением “сил ду­ши и сердца”. А у Обломова, наоборот, вся жизнь сливается в единый поток внутренних размышлений, среди которых он ед­ва успевает замечать ежедневные закаты солнца. У Штольца была любимая фраза: “Мудрено и трудно жить просто!” Он бо­ялся воображения, мечты. Все, что было неподвластно практи­ческому анализу, воспринималось им как оптический обман. “Он и среди увлечения чувствовал землю под ногой и довольно силы в себе, чтоб в случае крайности рвануться и быть свобод­ным”, – пишет И. А. Гончаров.

Штольц при этом не был чело­веком приземленным, но цельность его натуры не позволяла ему размениваться по мелочам. Андрей хотел “прожить четыре времени года, то есть четыре возраста, без скачков и донести сосуд жизни до последнего дня, не пролив ни одной капли на­прасно, и что ровное и медленное горение огня лучше бурых пожаров, какая бы поэзия не пылала в них”.

В разговорах с другом Обломов все время жалуется на жизнь, на мелкие болячки. А Штольц подбадривает его, пыта­ясь сформировать у друга позитивное мышление. Примеча­тельно, что на вопрос Ильи Ильича о том, что делать в дерев­не, Штольц сразу же выдает готовый ответ: дать мужикам паспорта и распустить па все четыре стороны. Обломову такое решение проблемы не нравится.

Все прогрессивные нововве­дения, о которых рассказывает ему Штольц (устройство при­стани, прокладку шоссе рядом с Обломовкой, организацию ярмарки), Илья Ильич воспринимает в штыки, считая, что все это избалует мужиков. Под благодушной маской дворянина, тонкого и образованного человека сразу же возникает лик барина-крепостника, привыкшего к тому, что народ беспреко­словно пашет на полях и содержит барскую усадьбу.

Обломов против того, чтобы мужик получал образование. “Выучи его, так он, пожалуй, и пахать не станет”, – заявляет он. Совершенно очевидно, что разговор Ильи Ильича и Штольца не просто обычная дружеская беседа, но неприми­римый спор о путях России. Обломову близки старые эконо­мические отношения, при которых он, не вставая месяцами с дивана, всегда имел кусок хлеба, а Штольц, всего добившись своим энергичным трудом, является сторонником европейско­го более прогрессивного с точки зрения социальной справед­ливости строя, при котором работать должны все.

В романе “Обломов” есть подлинно комические сцены, описывающие отношения барина и мужика. Так, например, когда Захар будит Илью Ильича, он в сердцах сравнивает его с чурбаном осиновым, думая, что Обломов не слышит, а когда тот говорит, что уже не спит, Захар мягко спрашивает его: “Что, мол, сударь, не встаете?” Самым веселым моментом в этой сцене является то, что рядом стоит Штольц, который, на­блюдая за всем происходящим, покатывается со смеху.

Едва приехав к другу, Штольц задает ему массу вопросов, чтобы прощупать, как живет Обломов. Он сразу же выясняет, что деньги в доме не считаются, к Илье Ильичу приходят странные люди, которые пользуются его добротой, забирая то деньги, то одежду. У Обломова, который рассказывает о ка­ком-то деловом плане, нет в доме ни почтовой бумаги, ни ви­зитных карточек, ни свежих газет. А страница книги “Путе­шествие в Африку”, которую Илья Ильич, как гоголевский помещик Манилов из поэмы “Мертвые души”, читает годами, вообще заплесневела.

В ужасе Штольц сравнивает Обломова с комом теста и призывает его выйти из этого сна, как он ино­сказательно называет состояние своего друга детства. Сперва он рекомендует Илье Ильичу сбросить лишний жир: тогда и сон души будет преодолен, покончить с ленью.

Андрей искренне переживает за судьбу друга и решает серьезно взяться за него. Он предлагает ему встряхнуться: по­ехать в деревню, за границу. Но тот упорствует, отвечая отка­зом.

Для начала Штольц решает вывести Обломова обедать. Когда через десять минут он, одетый, обритый и причесанный, заходит в комнату, то видит, что Илья за это время не успел да­же рубашку застегнуть. После недели активной светской жизни Обломов устает от сплетен, терзания репутации и жадности, от ничтожных целей и суеты, в которой варится так называемое большое общество. Все находятся в погоне за чинами и прибы­лью, а самой большой трагедией считается крупный карточный долг.

Обломову скучно в такой атмосфере. В разговоре с дру­гом он прямо говорит об этом, полагая, что Штольц специально выводит его в свет, чтобы окончательно и бесповоротно отбить у него охоту там бывать. Свое каждодневное лежание герой сравнивает с постоянством и однообразием светской жизни, в которой при этом нет ни искренних страстей, ни “ищущего движения ума”. “Вот они не лежат, а снуют каждый день, как мухи, взад и вперед, а что толку?” – спрашивает Обломов Штольца.

Илья Ильич метко характеризует эту светскую жизнь, как “пустую перетасовку дней”. Он с его философским взгля­дом на мир не понимает, как можно “обречь себя на ежеднев­ное заряжанье всесветными новостями”.

Обломов не видит проку от обсуждения насущных про­блем мировой политики, так как все это отвлекает человека от своего собственного пути. “Под этой всеобъемлемостыо кроется пустота”, – заявляет герой. Благодаря подобным суждениям образ Обломова постепенно углубляется в чита­тельском восприятии. Становится очевидным, что, кроме острых социальных проблем эпохи, мыслей о дальнейшем историческом пути России, И. А. Гончарова интересует из­вечный философский вопрос о цели, о сущности человече­ской жизни. Путь избрания скромной, трудовой тропинки Илью Ильича тоже не прельщает.

Он считает, что это “скуч­но, незаметно; там всезнание не поможет и пыль в глаза пус­тить некому”.

Обсуждают друзья и идеал тихой семейной жизни в де­ревне. Обломову он вроде бы и нравится, но, когда он рисует себе всю картину в красках (содержание детей, родственниц и экономок, расходы на семейный быт), то этот путь уже не ка­жется ему таким желанным и безоблачным.

Будущая супруга видится ему как утонченная особа, кото­рая не била бы девок по щекам, а вела бы аристократический образ жизни, атрибутами которого выступают ноты, книги, рояль и изящная мебель. Это тихое семейное счастье протека­ет на фоне прекрасной природы. Предприимчивый Штольц, услышав рассказ Обломова, понимает, что для возвращения друга к нормальной жизни ему необходима женщина, которая была бы близка к обломовскому идеалу. Острый ум немед­ленно подсказывает Андрею нужную кандидатуру.

Это певица Ольга Ильинская, с которой он решает познакомить Илью. Штольц пытается напомнить другу его юношеские взгляды о том, что “вся жизнь его – мысль и труд”, стремление “изъез­дить вдоль и поперек Европу, исходить Швейцарию пешком, обжечь ноги на Везувии, спуститься в Геркулан”, “подышать воздухом Италии”, увидеть не копии, а оригиналы шедевров Микеланджело и Тициана. Выясняется, что когда-то Обломов то начинал серьезно заниматься математикой, то мечтал вы­учить английский язык, то хотел поступить в университет Германии. Деятельный Штольц как раз и смог осуществить подобные грандиозные планы: он “смиренно сидел на студен­ческих скамьях в Бонне, в Йене, в Эрлангене, потом выучил Европу как свое имение”, исколесил всю Россию вдоль и по­перек.

Все это далось ему собственными силами, собственным энергичным трудом. Штольц при этом заявляет, что “труд для него и есть стихия и цель жизни”. Он призывает Обломова измениться.

Тот вроде бы и соглашается с другом, заявляя: “Все знаю, все понимаю, но силы и воли нет. Дай мне своей воли и ума и веди меня, куда хочешь. За тобой я, может быть, пойду, а один не сдвинусь с места”.

Анализируя свой собст­венный жизненный путь, Илья Ильич говорит, что не было в нем какого-либо удара, который убил бы в нем самолюбие. Все планы разваливались постепенно, а увлечения гасли день за днем. Их уничтожали рутинный труд в канцелярии, коррек­тировали прописные истины, которые в книгах звучали весо­мо и правильно, а в жизни не могли примениться на практике. Обломов сетует на то, что тратил жизнь на мелочи, принимая показное радушие, подогреваемое расчетом, за симпатию, а бесцельные разговоры с приятелями – за истинную дружбу. “Даже самолюбие – на что оно тратилось?

Чтоб заказывать платье у известного портного? Чтоб попасть в известный дом? Чтоб князь П* пожал мне руку?

А ведь самолюбие – соль жизни!” восклицает Илья Ильич. После задушевной испо­веди Обломова Штольц еще сильнее убеждается в том, что должен помочь другу. “Теперь или никогда – помни!” – ре­шительно заявляет он. Так начинает Андрей в романе актив­ную борьбу с обломовщиной, поглотившей, словно пыль и паутина, живую душу его друга.

Обломов тоже первоначально испытывает небывалый ду­шевный подъем. Ему хочется в один час прочитать, написать и передумать все, что он не прочитал, не написал и не переду­мал за все последние десять лет. Его первым порывом являет­ся желание сбросить с себя халат и лишний жир, решить хо­зяйственные проблемы и поехать на полгода в путешествие за границу.

Он хочет отбросить свой поэтический идеал и жить современными проблемами: ходить на выборы, читать газеты, искренне интересоваться тем, “зачем англичане послали ко­рабль на Восток”.