Сочинение: Особенности психологизма в романе Достоевского “Преступление и наказание”

Особенности психологизма в романе Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание”

Философская проблематика романа “Преступление и наказание” во многом обусловила особенности его психологического стиля. Можно сказать, что психологизм стал стихией всего романного повествования, для которого характерна предельная сосредоточенность на душевной жизни героев.

Герои “Преступления и наказания” погружены в себя, в свой внут­ренний мир, стремятся разрешить сложные жизненные вопросы. Так, например, Родион Раскольников сосредоточен

на решении важной для него философской проблемы: “Тварь ли я дрожащая или право имею…” Одержимый этой идеей, герой забывает о еде, об одежде, полностью пре­небрегает бытовой жизнью. Интересно, что не только Раскольников, но и другие герои романа поглощены какой-либо идеей. Так, в рассуждени­ях Свидригайлова обнаруживается мысль о полном своеволии, отсутст­вии нравственного долга перед собой и окружающими людьми.

Лужин воплощает собой идею экономического хищничества, он исповедует фи­лософию приобретательства. Идеи любви и самопожертвования свойст­венны Соне. Без идеи, вне идеи трудно

представить себе жизнь героев Достоевского.

По мнению писателя, часто именно идея определяет нрав­ственную сущность человека, поиск им своего места в мире.

Не случайно система изобразительно-выразительных средств романа служит передаче динамики мыслей и чувств героев. Средствами внешнего и внутреннего монолога, напряженного диалога, с помощью емкой детали автор раскрывает колебания своих героев, непрекращающуюся борьбу противоречий в их душах. Внутренняя жизнь человека показана у Досто­евского в моменты максимального психологического напряжения, интен­сивности, когда боль и страдания практически невыносимы.

Так, идя “де­лать пробу”, Раскольников в то же время говорит себе: “О боже, как все это отвратительно! И неужели, неужели я… нет, это вздор, это неле­пость!.. И неужели такой ужас мог прийти мне в голову?

На какую грязь способно, однако, мое сердце! Главное: грязно, пакостно, гадко, гадко!..”

Герой колеблется от одной крайности к другой, испытывает странное переплетение и смешение чувств: “Так мучил он себя и поддразнивал этими вопросами, даже с каким-то наслаждением”; “Прежнее, мучи- тельно-страшное, безобразное ощущение начинало все ярче и живее припоминаться ему… и ему все приятнее и приятнее становилось”.

Как подлинный психолог, Достоевский понимает, что невозможно до конца постичь тайну человеческой души. Для писателя ее глубины неис­черпаемы. Отсюда так часты на страницах романа слова “странно”, “странное чувство”, “неожиданно для себя”, “как бы невольно”, “какое-то непонятное ощущение” и пр. Душевный мир героев Достоевского во многом напоминает хаос, является разрозненным, алогичным: герой часто совершает поступки “вопреки” и назло себе, “нарочно”, хотя и предвидит губительные последствия своих “деяний”.

Об этом, в частнос­ти, свидетельствует следующий самоанализ Раскольникова. “Я должен был это знать, – думал он с горькой усмешкой, – и как смел я, зная се­бя, предчувствуя себя, брать топор и кровавиться. Я обязан был заранее знать… Э! Да ведь я же заранее и знал!..” – прошептал он в отчаянии… “Эх, эстетическая я вошь, и больше ничего, – прибавил он вдруг рас­смеявшись, как помешанный… – Потому, потому я окончательно вошь, – прибавил он, скрежеща зубами, – потому, что сам-то я, может быть, еще сквернее и гаже, чем убитая вошь, и заранее предчувствовал, что скажу это себе уже после того, как убью”.

Среди психологических форм изображения следует назвать символи­ческие сны Раскольникова, авторские ремарки, смешение и взаимопереходы различных форм речи – внутренней, прямой, несобственно-прямой. Замечательно использование портретных деталей, таких, напри­мер, как глаза: у Раскольникова “прекрасные темные глаза”, у Сони “замечательные голубые глаза”, глаза Свидригайлова смотрят “холод­но, пристально и вдумчиво”, у Дуни “глаза почти черные, сверкающие, гордые и в то же время иногда, минутами, необыкновенно добрые”. Так же разнообразна динамика улыбок: “странная улыбка искривила его ли­цо, жалкая, печальная, слабая улыбка, улыбка отчаяния”, “безобраз­ная, потерянная улыбка выдавилась на его устах”, “прибавил он с осто­рожною улыбкой”, “задумчиво улыбнулся”, “неловко усмехнулся”, “горькая усмешка”, “неопределенно улыбаясь”, “ядовито улыбнулся”, “насмешливая улыбка искривила его губы” и т. д.

В целом при анализе внутреннего мира человека Достоевский остав­ляет глубинные его пласты неосвещенными. Писатель умеет передавать напряженнейшие душевные состояния человека, владеет всеми способа­ми и приемами психологического анализа, что позволяет считать психо­логизм его романов разработанным и художественно совершенным.