Сочинение на тему: “ПРЕСТУПЛЕНИЕ И НАКАЗАНИЕ” Ф. М. ДОСТОЕВСКОГО КАК ЭТАЛОН СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО РОМАНА
Социально-психологический роман как литературное произведение предназначен для того, чтобы средствами художественного слова показать обычаи и нравы общества через его героев. То есть практически каждый герой социально-психологического романа является типичным представителем общественного слоя, к которому он принадлежит. Общественное положение, статус и обстоятельства диктуют психологию персонажа, закладывают в него взгляды и принципы, привычки и обычаи, речь и манеру одеваться.
Персонаж становится как бы миниатюрной моделью
“Преступление и наказание” Ф. М. Достоевского – это произведение, которое является эталоном социально-психологического романа. Вписываясь в данное ранее определение, он превосходно его подтверждает и иллюстрирует;
“Преступление и наказание” разворачивает перед нами целый ряд эпизодов из повседневной жизни петербургского “дна”. И при всей яркости и живости данных картин ни в коем случае нельзя говорить об их уникальности. Напротив, абсолютно все, с чем мы
Это не слабое место романа, это – его сильная сторона, истинный фундамент его гениальности. Что неудивительно: эталону ни в коем случае нельзя базироваться на чем-то уникальном. Само назначение его – быть образцом типичности.
Итак, перед нами более шестисот страниц учебного пособия по петербургским нравам девятнадцатого столетия. Носителями нравов являются, разумеется, герои романа. Каждый из них при всей уникальности и живости имел сотни аналогов в действительности. Невероятно, но факт: в “Преступлении и наказании” через каждого персонажа действует как бы вся совокупность ему подобных.
Их ведь множество было – раскольниковых и разумихиных, свидригайловых и мармеладовых.
В Родионе Раскольникове мы видим множество таких же, как он, полуголодных, нищих студентов, в лучшем случае живущих на случайные заработки, а в худшем – идущих на преступление. Это именно те люди, в душах которых тлеют пожары грядущих перемен, навсегда изменивших Россию. Вот они – лихорадочные, смелые нигилисты, питающиеся черствым хлебом, но зато спрашивающие у мира: “…вошь ли я, как все, или человек? Смогу ли я переступить или не смогу!
Осмелюсь ли нагнуться и взять или нет? Тварь ли я дрожащая или право имею?” Это молодые люди, которые оказываются наедине с необходимостью творить свою судьбу: им не на кого рассчитывать, кроме себя, у них нет точки опоры в лице сильной руки состоятельного родителя или влиятельного друга. И именно через образ Раскольникова прослеживается та судьба, которую они для себя уготовили. Одни, отдавшись на волю размышлений о жизни, о несправедливости, о морали, зачахнут в утлых комнатенках.
Раскольников проходил через это: “По суткам не выходил и работать не хотел, и даже есть не хотел, все лежал…”; “Ночью огня нет, лежу в темноте, а на свечи не хочу зарабатывать. Я лучше любил лежать и думать…” Апатия заменила этим людям волю к жизни, и они окончательно выпадали из числа обладателей хоть какого-нибудь будущего. Другие, отчаявшись найти иной способ существования, пойдут на преступление.
Таких ждет каторга, ссылка в Сибирь – и снова: полное отсутствие будущего. Третьи смогут подчинить себе юношескую жизненную энергию, заставить ее работать на себя. Эти выкарабкаются.
Именно таких молодых людей олицетворяет Разумихин. Он порывистый и энергичный. Он волевой и решительный, его тоже сжигает пламя стремлений вперед, к лучшей жизни.
Но в нем есть коренное отличие от тех, кого олицетворяет Раскольников. Разумихин готов достичь своей цели тяжким трудом. Он идет к переменам медленными, тяжело дающимися шагами, но цель неотвратимо приближается.
Он занимается переводами с иностранных языков, готов открыть свое дело, он работает на свои стремления. Была ведь и такая молодежь! Впоследствии, когда эти люди находили себя в жизни, они становились, пожалуй, лучшей частью общества – деловыми, уверенными, напористыми.
“Преступление и наказание” очень хорошо показывает взаимоотношения этих двух категорий людей. Разумихин опекает Раскольникова – и правильно делает. Мечтатели, которых некому поддержать и хоть немного направить на путь истинный, запутаются в хитросплетениях жизни, как муха в паутине.
А отчаявшийся мечтатель, если его как следует не растормошить, вполне способен опустить руки и плыть по течению навстречу печальному финалу.
Отчаяние и отсутствие перспектив в жизни погубили Семена Захаровича Мармеладова. Однажды он запил и покатился по наклонной плоскости. Ночевка на сенных барках, воровство у собственной семьи и – трагическая, нелепая смерть.
Таких, как Мармеладов, тоже множество. Как это ни прискорбно сознавать, но им даже бороться за себя уже почти бессмысленно. Так и в наши дни спившийся человек – это человек пропащий. А в девятнадцатом веке и подавно.
Мармеладов ведь пытался вернуться к нормальной жизни, даже на службу пошел вновь. Но не хватило силы воли, и в результате – крах: “…ну-с, а на другой же день, после всех сих мечтаний… к вечеру, я хитрым обманом, как тать в нощи, похитил у Катерины Ивановны от сундука ее ключ, вынул, что осталось из принесенного жалования, сколько всего уж не помню, и вот – с, глядите на меня, все!” Да, спившиеся люди очень редко способны победить себя и вернуться к семье, работе, нормальной жизни.
Катерина Ивановна Мармеладова и Софья Семеновна – это тоже яркие штрихи к портрету бедной части населения Петербурга. Одна из них – это провалившаяся на дно, благополучная некогда девица. Ныне, когда молодые годы уже потеряны, а старость ужасна в своей нищете и убогости, эта женщина сходит с ума от груза, свалившегося на нее. Такие, как она, – крикливые, злобные внешне, но все еще мягкие внутри матери и жены обречены тянуть лямку вместо развеселых своих муженьков, дошедших уже до того, чтобы пропивать и без того скудное домашнее имущество.
Другая – Сонечка. Великолепный, пронзительно-яркий обобщающий персонаж, показывающий нам тех девушек, которые во имя своих близких готовы на любые жертвы. Если для того, чтобы хоть как-то прокормить смертельно больную мачеху, спившегося отца и не знавших почти ничего хорошего в своей жизни младших братьев и сестер, надо стать обладательницей позорного “желтого билета” – что ж, так тому и быть.
Она могла бы гнуть спину на какой-нибудь мануфактуре, могла слепить себя часами шитья, но Достоевский на примере Сонечки Мармеладовой показывает нам, насколько ужасны бездны, в которые может привести самопожертвование. И ведь приводило! Сонечка – это тоже совершенно обычный, взятый из жизни персонаж.
Таких, как она, очень много.
Воистину, чудом миновала чаша сия Авдотью Романовну – сестру Родиона Раскольникова. Только чудом она спаслась от кабального брака с Лужиным.
Лужин Петр Петрович является в “Преступлении и наказании” одним из отрицательных героев. Это богатый, преуспевающий, не особенно битый жизнью человек. В некотором роде он даже хозяин жизни, так как имеет деньги, а кроме них – готовность достичь желаемого любой ценой.
Он называет себя рационалистом, он не особо чистоплотен в средствах и из всех чувств считается только со своими, да и то не со всеми. Он отрицает все то, что относится к разряду человеколюбивых чувств, потому что “наука говорит: возлюби, прежде всех, одного себя, ибо все на свете на личном интересе основано. Возлюбишь одного себя, то и дела свои обделаешь как следует и кафтан твой останется цел”.
Короче говоря, Лужин – законченный эгоист. К сожалению, эгоист просвещенный, начитанный и образованный. А начитанность и просвещенность, данные эгоисту и подлецу, неспособны привести к добру.
Для Лужина имеет значение только цель, которой надо достигнуть. Путь достижения может быть любым, потому что “так хочу я”. Для эгоиста это – важнее всего. Лужин непременно хочет заполучить Авдотью Романовну.
Значит, можно шантажировать Раскольникова, состряпав выдуманную кражу Сонечкой лужинских денег. Это не идет вразрез с моралью, потому что мораль у Лужина одна: “Я хочу”. А неудачи и промахи, которые еще и уязвляют самолюбие Лужина, они только добавляют ему злости и яда. Ведь нарушается созданный для себя образ.
Образ человека, который живет в ногу со временем, а поэтому может все.
Вторым отрицательным героем является Андрей Семенович Лебезятников. С некоторой долей иронии Лебезятников прозывается “прогрессистом”. Да, именно таковым он и является. Это человек, которого Лужин считал “чрезвычайно пошленьким и простоватым”.
И авторская характеристика, данная Андрею Семеновичу, тоже очень нелестная: “Это был один из того бесчисленного и разноличного легиона пошляков, дохленьких недоносков и всему недоучившихся самодуров, которые мигом пристают к самой модной ходячей идее, чтобы тотчас же опошлить ее, чтобы мигом окарикатурить все, чему они же иногда самым искренним образом служат”. Мы находим в тексте романа примеры некоторых измышлений Лебезятникова. По большому счету, они смешны. Все эти коммуны с вольным браком – интерпретации на свой, обывательский, лад теорий Фурье и Дарвина; они карикатурны.
Лебезятников смотрится нелепым паяцем на фоне Лужина. Тем более, что Петр Петрович даже здесь находит что-то для себя, для того, чтобы применить новомодных прогрессистов к созданию собственной карьеры. И, в общем-то, Лебезятников как раз из тех, чьими руками загребают жар.
Таких, как он, с удовольствием облапошивают, а они и рады – главное, чтобы на них обращали внимание и слушали. К чести Андрея Семеновича, в нем еще осталось человеческое. Сумасбродное увлечение новомодным не смогло вытеснить в нем все благие чувства.
Петр Лужин, так боявшийся “изобличения”, получает его от того, от кого подобного поступка можно было ожидать в последнюю очередь (во всяком случае так казалось Лужину).
Наконец, третий “злой гений” “Преступления и наказания” – Аркадий Иванович Свидригайлов. Он – не карьерист и не прогрессист. Он – богатый человек, донельзя пресыщенный жизнью.
Раньше Свидригайлов был шулером, то бишь мошенником, затем он попал на крючок к своей супруге, Марфе Петровне, выкупившей его из долговой тюрьмы, и был вынужден вести жизнь примерного супруга в деревне. Привык, прижился, “хозяином порядочным в деревне стал; меня в околотке знают”. Книги выписывал. В общем, Свидригайлов тоже отнюдь не темен, но прогресс он предпочитает пропускать стороной, а сам просто живет и делает что хочет.
Оттого и устал от жизни, потому и творил невесть что, не боясь и не стесняясь. Потому и к Дунечке приставал, и Марфу Петровну бил. Ему просто было все равно.
Безразличие к собственным поступкам порождает их противоречивость. В результате, с одной стороны, Авдотью Романовну Свидригайлов преследует, но, с другой – он определяет в приюты и обеспечивает детей погибшего Мармеладова. От скуки он готов полететь на воздушном шаре с неким Бергом или поехать на Северный полюс.
Свидригайлову только одного нужно: “…всем человекам надобно воздуху, воздуху, воздуху-с… Прежде всего!” И закономерен его конец – выстрел в висок из револьвера.
Лужин, Лебезятников и Свидригайлов олицетворяют собой три сложившихся в преуспевающем обществе типа. Первый – это карьеристы без страха и упрека, не считающиеся ни с кем эгоисты, лишенные даже намека на совесть. Воображая себя передовыми людьми, они готовы возводить свои прожекты буквально на крови и костях других людей. Это “деловые люди”, акулы общества.
Их пугает только одно: уронить себя в своих и чужих глазах, показаться слабыми. Ведь тогда обязательно найдется кто-то, кто, сочтя свои зубы острейшими, и укусит, и растерзает. Второй тип – это люди, к которым подходит выражение “горе от ума”.
Точнее, ума там недостаточно, но в этом и заключается горе. Эти люди жадно впитывают в себя новые веяния, нисколько не утруждая себя их пониманием. Они горят абсолютно бесполезной жаждой деятельности, желанием изменить устаревший мир, но способов толковых придумать неспособны.
Оттого и смотрятся в чужих глазах самой настоящей нелепицей. Все эти лебезятниковы – отличный материал для манипулирования. Всего-то и надо: делать вид, что сочувствуешь их взглядам на мир, на жизнь, что тоже готов идти в ногу с прогрессом. И, наконец, третий тип – это богачи, которые уже настолько устали от жизни, что утратили всякое понимание отличий между злом и добром.
Идя на поводу только собственных прихотей, они равно способны раздавать деньги бедным и преследовать своими домогательствами беззащитных девушек, отправляться на Северный полюс и избивать жен.
Также очень примечателен мимолетный, но значительный образ могущественного покровителя Мармеладова – того самого чиновника, который сперва устроил Семену Захаровичу протекцию на службу, а затем прогнал Катерину Ивановну. Он приблизительно вписывается в рамки того типа, который символизируется Свидригайловым.
Таковы связи между каждым героем “Преступления и наказания” и множеством реально живущих людей. Эталонность данного романа как социально-психологического произведения заключается именно в том, что за конкретной ситуацией, рассматриваемой Достоевским, хорошо видна общая схема, в которую можно уложить огромное количество прочих историй петербургских трущоб. Психология его персонажей – это
психология, характерная для тысяч людей. Она понятна и замечательно перестраивается под любые другие обстоятельства. Любого из героев можно запросто представить в какой-нибудь другой коллизии.
Достоевский смог создать великолепную схему общественных отношений в Петербурге середины девятнадцатого столетия. Читатель, который захочет считать себя человеком, понимающим те нравы, просто обязан внимательно ознакомиться с романом. Ибо для того, чтобы понять величину, нужен эталон. “Преступление и наказание” таким эталоном, безусловно, является.
Глоссарий:
– преступление и наказание
– деловые люди в романе преступление и наказание
– деловые люди на страницах романа преступление и наказание
– сочинение на тему преступление и наказание достоевского
– сочинение Достоевского преступление и наказание на тему деловые люди
(1 votes, average: 5.00 out of 5)
Loading...