Сочинение на тему: Поэтические особенности ранней лирики Заболоцкого
Поэтические особенности ранней лирики Н. А. Заболоцкого
Обретение Н. Заболоцким собственного поэтического голоса во многом связано с выходом в 1929 году сборника его стихов “Столбцы”. Книга носила явно экспериментаторский характер. И прежде всего это касалось открытия Заболоцким нового жанра столбцов, своеобразного синтеза оды, баллады, литературной пародии, в котором стало возможным сочетание несочетаемого, столкновение высокого и низкого, их взаимопроникновение.
Писатель вспоминал в автобиографии: “По выходе из армии
Надо сказать, что быт советской России действительно казался поэту отталкивающим: он с удивлением наблюдал грязные и мрачные “колодцы” городских дворов, зловонные выгребные ямы, рынки и толкучки, наполненные пестрым людом: нищими, спекулянтами, калеками. Одна из реалий тогдашней жизни, пивная, описана в стихотворении “Красная Бавария”
В глуши бутылочного рая,
Где пальмы высохли давно,
Под электричеством играя,
В бокале плавало окно.
Оно, как золото, блестело, Потом садилось, тяжелело,
Над ним пивной дымок вился… Но это рассказать нельзя.
И в том бутылочном раю Сирены дрогли на краю Кривой эстрады. На поруки Им были отданы глаза.
Они простерли к небесам Эмалированные руки И ели бутерброд от скуки.
Поэтическая система стихотворения имеет вполне ясную смысловую направленность: поэт стремится ударить в нэповский быт, взорвать его изнутри силой художественного слова. Отсюда в приведенном отрывке – иронические метафоры (“в глуши бутылочного рая”, “сирены”, то есть певицы, руки которых кажутся “эмалированными” от яркого электрического света); эффектные зрительные образы, в которых сталкиваются разные по масштабу детали (бокал и отражающееся в нем, “плавающее” окно, которое “садилось, тяжелело”). Заболоцкий придвигает картину вплотную к глазам зрителя.
Она становится рельефной, выпуклой, одушевленной.
Подобные изобразительные приемы использованы поэтом в стихотворении “Свадьба”, где вещи наделяются самостоятельным бытием: здесь сковорода “сидит орлом” и “над нею проклинает детство цыпленок, синий от мытья”. Перед нами не только ироническое описание вещей и предметов, но и людей на свадьбе, которые напоминают Заболоцкому те же вещи в силу своей бездуховности и ограниченности:
Мясистых баб большая стая Сидит вокруг, пером блистая,
И лысый венчик горностая Венчает груди, ожирев В поту столетних королев.
Поэт задыхается в пошлой атмосфере свадьбы, и в его изображении она постепенно перерастает в фарс и ужас: танец превращается в чудовище со “скорченными ногами”, поп не поет, а “воет”, бокалы становятся “пудовыми” и “ревут”. Да и сам дом, в котором разыгралась эта гротескная свадьба, подобен “норе”. В противоречивых ощущениях художника кроется понимание того, что звериное и вещное действительно живет в человеке и человек его преодолевает.
В конечном итоге именно из этого животного хаоса, по мнению Заболоцкого, вырастает разумное и живое.
Можно назвать еще ряд стихотворений, в которых тоже возникают “кошмары бытия”, пошлости быта. Это, например, страшный фокстрот из стихотворения с одноименным названием, “уроды, словно истуканы”, обитающие во мраке нэповского базара (“На рынке”), это хлебопеки, превращающиеся в идолов с тиарами на головах (“Пекарня”).
Но жутким кошмарам противостоит скрытый образ поэта-человека, “праведника отважного”, в котором прорастает пафос лирического “я” Заболоцкого. А также сказочная радость человеческого обихода, как в стихотворении “Рыбная лавка”:
Тут тело розовой севрюги,
Прекраснейшей из всех севрюг,
Висело, вытянувши руки,
Хвостом прицеплено на крюк.
Под ней кета пылала мясом,
Угри, подобные колбасам,
В копченой пышности и лени Дымились, подогнув колени,
И среди них, как желтый клык,
Сидел на блюде царь-балык.
На примере этого отрывка хорошо видно, что Заболоцкий вводит в образный строй живописные приемы. Подбор метафор по подобию формы или цвета, четкое представление о взаимном расположении предметов – все говорит об интересе поэта к живописи. И действительно, в 20-е годы он увлекался творчеством Филонова, Шагала, Малевича, на всю жизнь полюбил картины Брейгеля.
Позднее признавал родственность своего раннего творчества примитивизму Руссо. Со временем круг художников, у которых Заболоцкий учился видеть мир, менялся, но интерес к живописи сохранился на всю жизнь. В 1958 году Б. Пастернак так написал о встрече с Заболоцким: “Когда он тут читал свои стихи, мне показалось, что он развесил по стенам множество картин в рамках, и они не исчезли, остались висеть…”
Оценивая поэтику цикла “Столбцы”, можно сказать, что она была и традиционной, и новаторской. Традиционными были пластическая конкретность, внутренняя законченность, некоторые приемы русского модернизма и футуризма. Новаторство составляли сдвиги и нагромождения словесных образов, контрастные переходы высокого и низкого. Конечно, стихи этого сборника были многоплановы, их воздействие на читателей не было одинаковым.
Поэтому критические оценки были различными: от восторженных похвал до резкого неприятия. Но одно качество этих стихов было несомненным: дух раблезианства, карнавальной пляски, цирковой феерии. По словам критика Д. Максимова, Заболоцкий любовался в “Столбцах” “грубой и тупой, но остро ощутимой материальностью, фламандской плотью этого мира, громыханием его тяжеловесной материи, его грузной, утробной, но красочной жизненностью”.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)
Loading...