Сентиментализм в драматургии. Владислав Александрович Озеров (1769-1836)

Сентиментализм оказал влияние и на драматургию (например, сентиментальные драмы М. М. Хераскова). В изучаемый период в печати и на сцене появляется немало сентиментальных драм, разрабатывающих характерные для данного направления мотивы. Как и в повестях, на сцену выводятся герои, не принадлежащие к привилегированным сословиям, даже крестьяне.

Драматурги сочувствуют страданиям простых людей и осуждают тех, кто причиняет им горе. Но социальные конфликты разрешаются победой великодушия и чувствительности, сближающих героев различного

социального положения.

В качестве примера можно указать на драму Н. И. Ильина (1777-1823) “Лиза, или Торжество благодарности” (1802). Любовь дворянина Лиодора к крестьянской девушке Лизе в силу их социального неравенства не может завершиться браком. Благородный молодой человек готов пойти против предрассудков: “Лиза! – обращается он к любимой девушке,- клянись вечно быть моею!” Тогда крестьянка напоминает барину о различии их общественного положения: “Я и так, сударь, вам принадлежу.

Вы мой господин!” Лиодор готов отбросить “все права господства, утвержденные на наследствах и купчих” во

имя “права любви, основанного самою природою”. Неизвестно, чем бы разрешилась эта коллизия, но, к счастью, обнаружилось, что Лиза – дочь дворянина, и препятствия к соединению любящих отпали. Таким образом, конфликт оказался мнимым.

Автор, очевидно, не решился построить сюжет на действительных социальных противоречиях.

Сентиментализм проникает и в канонизированный классицизмом драматургический жанр – трагедию. Это мы наблюдаем в творчестве В. А. Озерова, популярнейшего драматурга своего времени. Первой пьесой, принесшей ему успех, была поставленная в 1804 г. трагедия “Эдип в Афинах”.

Сюжет Софокла преломился здесь через сентиментальную переделку, принадлежащую французскому драматургу Дюси. Древнегреческий царь Эдип стал у Озерова чувствительным отцом, невинно страждущим и гонимым, готовым плакать и прощать. Но сильная и священная власть добродетели, как об этом говорит Антигона, в самой себе несет утешение.

Гнев богов драматург обрушивает на гонителя невинных – Креона.

В трагедии “Фингал” (1805), сюжет которой заимствован из песен Оссиана (в 1760-1762 гг. Макферсон издал свои поэмы на темы шотландского эпоса, приписав их легендарному барду Оссиану), Озеров заставляет своих героев подробно, в духе сентиментализма, рассказывать о своих чувствах. Так, Фингал признается Моине:

Как стужа наших зим, был дух во мне суров. Твой взор переменил нрав дикий и суровый: Он дал мне нову жизнь, дал сердцу чувства новы И огнь, палящий огнь пролив в моей крови, Мне дал почувствовать страдания любви, Уныние, тоску, отчаянье разлуки, И страх немилым быть, и ревности все муки.

В этих словах героя отразилось и то направление, в котором Озеров перерабатывал Оссиана. Чувствительность и меланхолия героев в сентиментальной трагедии сменяют суровую дикость героических характеров далекой эпохи. Подвиг любви и самоотверженности (Моина, жертвуя собой, останавливает Старна, устремившегося с кинжалом на Фингала) оттесняет на задний план героику битв.

Озеров заимствовал в оссианизме суровый “северный” колорит, “мрачную” обстановку, увлекшую романтиков. Заботясь о воспроизведении этой обстановки на сцене, драматург в ремарке перечисляет все необходимые детали театрального оформления. Вот, например, обстановка третьего действия: “Театр представляет дикий лес с рассеянными камнями.

Посреди холм, под коим погребен Тоскар. Гробница, по обычаю, означена четырьмя большими камнями по углам. На холме посажено дерево, на котором висит щит, меч и стрелы погребенного царевича. У дерева жертвенник воздвигнут из камней.

В отдалении видно море, и на берегу оного храм Оденов”.

Через два года на сцене появляется новая трагедия Озерова с сюжетом из русской истории – “Димитрий Донской” (1807). Основное внимание и здесь уделено личному конфликту: Димитрий Донской и князь Тверской оказываются соперниками в любви к новгородской княжне Ксении. В битве с татарами на Куликовом поле решается не только судьба России, но и судьба Ксении. Ради любовной интриги драматург заставляет героиню накануне боя прибыть в стан русского войска, что грозит внести расстройство в подготовку к предстоящему сражению.

Но самоотверженность героев берет верх над личными чувствами, и после победы над татарами князь Тверской отказывается от Ксении в пользу Димитрия. Ни в фактических подробностях, ни в характерах мы не найдем у Озерова исторической верности.

Основное достижение драматургии Озерова – это более глубокий по сравнению с классической трагедией психологический анализ, и в этом было ее историческое значение. Но Озеров не решился порвать с традиционной формой классической трагедии, в частности с традиционным александрийским стихом, а в изображении характеров не освободился от условности и односторонности сентиментализма. Это выдвигало перед русскими драматургами новые задачи.

К концу изучаемого периода сентиментализм в целом как литературное направление утрачивает творческий характер и начинает мешать движению литературы вперед. После волнующих событий 1812 г., в период разгоравшегося революционного движения, сентиментализм с его камерной поэзией, с его стремлением уйти от общественных противоречий, от социальной борьбы в мир прекраснодушных иллюзий и интимно-личных переживаний обнаружил все свое несоответствие передовым тенденциям общественного развития. Утратили художественную ценность и жанрово-стилистические формы сентиментализма, превратившиеся в шаблон.

Однако идейно-художественные традиции сентиментализма, отражая психологию широких слоев консервативно-реакционного дворянства в период формирования идей дворянской революционности, сохраняются, и революционным романтикам приходится вести борьбу с любителями чувствительно-слезливых, безыдейных “безделок” в стихах и прозе.