“Рыцарь минуты”: Писарев и антипушкинские настроения 60-х годов
После проведения аграрной реформы социальные, общественно-политические силы страны размежевались. В условиях репрессий и реакции разногласия между приверженцами “гоголевского” и “пушкинского” направлений вышли за рамки собственно литературных проблем, приобрели больший идеологический смысл, ибо определяли разные пути и задачи общественного развития. В орбиту противоборства были включены не только насущные проблемы, но и отношение к традициям, к художественному наследию. “Так как борьба литературных партии сделалась теперь
Речь прежде всего шла о Пушкине.
Именем поэта как своего
Продолжая и развивая на новом этапе концепцию, предложенную Жуковским, представители “артистического” направления отмечали в поэте как определяющие качества его “незлобивость”, тихий, спокойный нрав, радостное успокоение красотами жизни. В нем видели “человека труда”, более всего увлеченного отделкой стиха, его прелестью и очарованием. Особенно энергично подчеркивалось, что поэт, особенно в последние годы жизни, утверждал “чистое, независимое искусство”.
Пушкина славили как проповедника и глашатая творчества, чуждого самой идее сопротивления и борьбы, утверждавшего поэзию, далекую от “житейского волнения”, предназначенную лишь наслаждению утомленного и страдающего человека.
Чем более посягали на поэта эстетствующие либералы, ненавистники “гоголевского”, сатирико-обличительного направления, чем более “присваивали” его “романтики и литературные филистеры”, по словам Писарева, тем меньшей популярностью пользовался Пушкин у читателей молодого поколения. Приступая к разбору пушкинских сочинений, Писарев не без основания заявил, что статьями “Пушкин и Белинский” он вовсе не открывал нечто новое, но “хотел только высказать громко и открыто подкрепить фактическими доказательствами то мнение, которое уже многие мыслящие люди составили себе о Пушкине и о всех поэтах и художниках его школы”. Это “общее мнение” в какой-то мере продолжало и усиливало начавшееся еще в 30-е годы охлаждение к поэту…
Как сложились антипушкинские идеи критика? Понимание логики их формирования может приоткрыть более широкий смысл сознательного “отказа” от поэта некоторых читательских кругов того времени. Будем иметь в виду только, что Писарев отразил антипушкинские настроения в концентрированной и заостренной форме.
Он высказался о поэте с такой полемической страстностью, развенчал поэта со столь поразительной по накалу энергией заблуждения, что обратил в свою веру многих сомневавшихся, а в людях близкого себе способа мышления обрел ярых союзников.
Писареву не было и 28 лет, когда трагически оборвалась его жизнь. Почти в 25 он писал свои печально знаменитые статьи о Пушкине. Со времени их публикации в 1865 году в “Русском вестнике” за критиком закрепилась “слава” активного борца против поэта и влияния его наследия на читателей-современников. Приговор действительно был бескомпромиссен и суров: Пушкин признавался безнадежно устаревшим и далеким от насущных проблем действительности 60-х годов.
Оценив его творчество как неактуальное и даже ретроградное, статьями о поэте критик почти на пятнадцать лет вычеркнул “вопрос о Пушкине из числа злободневных вопросов критики и публицистики”.
Проследить, как складывались воззрения Писарева, тем более интересно и поучительно, что в юношеские годы, в начале литературной деятельности, отношение его к Пушкину уважительное. Критик признавал его замечательным писателем, не знавшим равных в литературе. Не раз в статьях и рецензиях упоминались “Евгений Онегин”, “Капитанская дочка” как произведения совершенные и примечательные явления отечественной словесности. В 1862 году в статье “Базаров” тургеневский герой осуждается критиком за то как раз, что в отношении к Пушкину “завирается”, что “сплеча отрицает вещи, которых
Не знает или не понимает”. Что же послужило мотивом столь темпераментного продолжения “базаровской” линии в выпаде против поэта?
Резкий и на первый взгляд неожиданный сдвиг относится к 1864 году. В статье “Реалисты” читаем: “Говорят, например, что Пушкин – великий поэт, и все этому верят. А на поверку выходит, что Пушкин просто великий стилист и больше ничего.
Говорят, далее, что Пушкин основал нашу новейшую литературу, и этому тоже верят. И это тоже вздор. Новейшую литературу основал не Пушкин, а Гоголь. Пушкину мы обязаны только нашими милыми лириками, а под влиянием Гоголя сформировались Тургенев, Писемский, Островский, Достоевский…”.
Далее критик обещает читателям продолжить этот разговор и доказать свою правоту. Вскоре публикует сначала статью о “Евгении Онегине”, затем – о пушкинской лирике, в которых с горячностью молодости убеждает читателей, что место Пушкина – не на письменном столе “человека дела”, а в пыльном кабинете антиквара, рядом с заржавленными латами и изломанными аркебузами.
Заблуждение? Ошибка? Но высказано неспешно и специально аргументировано.
Прежде чем рассмотреть суть этих доказательств, вспомним о писаревскои “теории реализма” и идеях критика о предназначении искусства.
Младший современник Чернышевского и Добролюбова, революционер-демократ, Писарев был активным и гневным обличителем самодержавия. Он смело, самоотверженно предрекал необходимость “уничтожения царствующего зла”: “Династия Романовых и петербургская бюрократия должны погибнуть… То, что мертво и гнило, должно само собою свалиться в могилу; нам останется только, дать им последний толчок и забросать грязью их смердящие трупы”.
Ненависть питалась состраданием и сочувствием к “голодным и раздетым”… Критик страстно желал, чтобы “проснулся народ”, восстал против несправедливости и царского беззакония. Он с нетерпением жаждал революции.