Роман Приваловских миллионов (Мамин-Сибиряк Д. Н.)

Реалистичность творчества Мамина-Сибиряка глубоко проявилась в его картинах пореформенной уральско-заводской жизни. В своих автобиографических заметках писатель так говорит о замысле “Приваловских миллионов”, которые сначала виделись ему как трилогия: “Приваловские миллионы” представляют только последний, заключительный роман из тех трех, которыми автор предполагал в исторической последовательности очертить преемственное развитие типов уральских заводчиков.

В первом романе выступал основатель и родоначальник всей

фамилии Тит Привалов, один из тех удивительных типов “первых уральских заводчиков”, коих создал XVIII век на Урале: ум, железная воля, самодурство, жестокость, дикое великодушие – одним словом, добро и зло в этих людях перемешалось самым удивительным образом.

Этот первый роман должен был закончиться пугачевщиной, которая захватила уральские заводы. Во втором романе, действие которого относится к сороковым годам настоящего столетия, фигурируют выродившиеся наследники; это время беспримерной по своей чудовищности роскоши, мотовства и всяческого безобразия, не сдерживаемых ничем. В этих рамках должен

был выступить разгар крепостного режима, как он вылился специально на Урале.

В третьем романе, который напечатан,- “Приваловские миллионы”, выведен последний из Приваловых, человек, который несет в своей крови тяжелое наследство и который под влиянием образования постоянно борется с унаследованными пороками. В общем, он повторяет “раздвоенных” русских людей, у которых хорошие намерения и заветные мечты постоянно идут вразрез с практикой. Таким образом, эта приваловская эпопея должна была захватить собой полный цикл развития приваловского типа…” Наследник приваловских миллионов, Сергей Привалов и сам говорит о “вырождении самых крепких семей” вследствие установившейся “системы паразитизма”: большинство уральских заводчиков не бывает на своих заводах, передав ведение дел в третьи, четвертые руки: управителям, поверенным.

Ему видится в недалеком будущем “безземельный пролетариат, который будет похуже всякого крепостного права”. Небезразлично для него – “чьим трудом создавались заводы и на чьей земле”. В качестве наследника он обязан, по его словам, не только выплатить лежащий на заводах государственный долг, он чувствует себя историческим должником перед теми, кто работали на заводах полтораста лет.

И от заводов он не желает отказываться лишь потому, что с их доходов будет уплачивать долг своим “историческим кредиторам”.

Такое искреннее, наивное намерение, хотя и по-человечески понятное ему, ставит в тупик старика Бахарева, друга покойного отца Сергея Привалова. Бахарев – натура крупная, волевая, широкая в промышленном деле, но, как говорит его дочь в разговоре с Сергеем Приваловым,- для отца золотопромышленность освещена гуляевскими и приваловскими преданиями, и наконец, сам он фанатик своего дела, на которое смотрит как на священнодействие, а не как на источник личного обогащения.

В этом типе промышленника, соединяющего в себе деловой размах с нравственной основой, есть то характерно национальное, что известно нам по таким историческим именам, как Мамонтов, Третьяков, Бахрушин и др.

Видим мы в “Приваловских миллионах” и “дельцов самой последней формации” – Ляховского, Половодова. Главное, всепоглощающее для них – жажда наживы, ради которой они готовы на все: Половодов “выбирает” свою жену в любовницы Привалова, чтобы из этого извлечь выгоды. Предметом продажи становится и дочь Ляховского, красавица Зося, замужество которой за нелюбимого Привалова должно было спасти отца от финансового краха. Ляховский, наживший свое состояние в Сибири “какими-то темными путями”, обладает удивительной способностью “сразу определять людей и пользоваться ими, как игрок пользуется шахматами в своих ходах”.

Когда-то сделавший “первый крупный шаг” на Урале с помощью Бахарева, Ляховский с ледяной вежливостью отказывает ему в кредите, когда тот, разоренный, обращается к нему. Наследие Ляховского -“- не только в расчетливости Зоей, но и в ее моральной вседозволенности. С восторгом хохочет она над домашним представлением “богослужения”, которое устроили ее поклонники, и “не понимает” Привалова, с возмущением увидевшего у себя в доме это кощунство.

Подобный “прогресс” повсюду вносится ляховскими-половодовыми. И искусство они хотели бы обратить в подобные спектакли (“искусство прогрессирует” – патетически восклицает Половодов).

Космополитические веяния видятся художнику как зло с далеко идущими последствиями.

Источники:

    Мамин-Сибиряк Д. Н. Золото: Роман / Вступ. ст. М. П. Лобанова,- М.: Сов. Россия, 1987.-272 с.

    Аннотация: Перу выдающегося русского писателя-демократа второй половины XIX в. Д. Н. Мамина-Сибиряка принадлежит цикл крупных ^романов, впервые раскрывших читателю огромный пласт русской жизни,- горнозаводского Урала (“Горное гнездо”, “Приваловские миллионы”, “Дикое счастье” и др.), а также большое число повестей, рассказов, очерков.

    Роман “Золото” посвящен жизни, труду уральских золотоискателей в пореформенное время. Богатство бытовых, жизненных картин, приисково-уральский колорит, захватывающее развитие сюжета, драматические судьбы людей – все это придает замечательному роману большую социально-психологическую и историческую содержательность.


1 Star2 Stars3 Stars4 Stars5 Stars (1 votes, average: 5.00 out of 5)
Loading...

Роман Приваловских миллионов (Мамин-Сибиряк Д. Н.)