Публикации современников о романе “Война и мир”

Произведение огромного масштаба, глубоко оригинальное по содержанию и форме, “Война и мир” не нашла полной и вполне достойной оценки в критике 60-х годов, несмотря на то что многие газеты и журналы сразу после выхода первых томов и при выходе каждого из последующих откликнулись на его появление. Роман имел огромный успех у читателей и всеми выдающимися писателями – современниками Толстого – был встречен как произведение небывалое в русской литературе. Всеобщность этой высокой оценки подтвердил в своем отзыве И. А. Гончаров, сказавший,

что с появлением “Войны и мира” Толстой сделался “настоящим львом русской литературы”.

Количество критических статей, вызванных появлением романа-эпопеи, исчисляется сотнями. Среди них находятся такие сохранившие свое значение до нашего времени работы, как “Старое барство” Д. И. Писарева, “Исторические и эстетические вопросы в романе Л. Н. Толстого “Война и мир” П. В. Анненкова, “”Война и мир” графа Толстого с военной точки зрения” М. И. Драгомирова, статьи Н. Н. Страхова и другие. Но в целом литературная критика 60-х годов оказалась не в состоянии правильно и глубоко истолковать

величайшее творение Толстого.

Одна из причин этого странного явления – в необычайном художественном новаторстве произведения Толстого и своеобразии идейной позиции его создателя.

В условиях напряженной идейной борьбы второй половины 60-х годов, подготовки народнического движения и господства в стране правительственной реакции роман Толстого с его пафосом утверждения, а не критики, а также тот факт, что роман начал печататься в реакционном журнале “Русский вестник”, – все это должно было вызвать недовольство у публицистов радикального направления. Политическим манифестом эпохи явилась вышедшая в год завершения “Войны и мира” книга Н. Флеровского “Положение рабочего класса в России”. Передовая литературная критика требовала от искусства показа социального и нравственного антагонизма между правящими классами и народом и в целях революционной пропаганды вела курс на “разъединение” общества. “Война и мир” с ее апологией “общей жизни”, национального единства не могла не прозвучать в этих общественных условиях резким диссонансом.

С другой стороны, “мысль народная” романа была перетолкована на свой лад критиками славянофильского, почвеннического лагеря, которые провозгласили Толстого своим “богатырем”, а “Войну и мир” – библией “народного направления” и тем усугубили раздражение против ее автора в демократическом лагере.

Промежуточное, как всегда, положение заняла либеральная, критика. П. Анненков в статье, опубликованной в 1868 году в либеральном журнале “Вестник Европы” (№ 2), отметил необыкновенное мастерство Толстого в изображении сцен военного быта и психологии человека на войне, сложность композиции, органически сочетающей историческое повествование с рассказом о частной жизни героев.

Однако, привыкнув к эстетическим канонам традиционного исторического романа, Анненков усмотрел в “Войне и мире” недостаток романического действия и поучал Толстого тому, что “во всяком романе великие исторические факты должны стоять на втором плане”. Назвав далее “великими разночинцами” Сперанского и Аракчеева, Анненков сетовал, что Толстой не ввел в свой роман “некоторую примесь” этого “сравнительно грубого, жесткого и оригинального элемента”.

Закончил свою статью Анненков утверждением, что “Война и мир” “составляет эпоху в истории русской беллетристики”. Здесь он близко сошелся с оценкой романа И. Н. Страховым. “”Война и мир” есть произведение гениальное, равное всему лучшему и истинно великому, что произвела русская литература”, – писал Страхов в небольшой заметке “Литературная новость”, сообщая о выходе “5-го тома”. В критической статье, написанной после выхода всего романа-эпопеи, Страхов утверждал: “Совершенно ясно, что с 1868 года, то есть с появления “Войны и мира”, состав того, что собственно называется русской литературою, то есть состав наших художественных писателей, получил иной вид и иной смысл.

Гр. Л. Н. Толстой занял первое место в этом составе, место неизмеримо высокое, поставившее его далеко выше уровня остальной литературы… Западные литературы в настоящее время не представляют ничего равного и даже ничего близко подходящего к тому, чем мы теперь обладаем”.

Несомненная заслуга Страхова в том, что он первый “придал “Войне и миру” то высокое значение, которое роман этот получил уже много позднее и на котором он остановился навсегда”. Так говорил сам Толстой, которого “радовали” статьи Страхова.

Редактор журнала “Заря”, где печатались статьи Страхова, В. В. Кашпирев отказался даже поместить в журнале разбор гончаровского романа “Обрыв”, подготовленный П. В. Анненковым; там “Обрыв” сравнивался с “Войной и миром”, редакция же была убеждена, что “Война и мир” – “одно из величайших созданий русского гения, сравнивать которое можно только с созданиями Пушкина”.

Высоко оценивая “Войну и мир”, Страхов, однако, истолковал роман-эпопею в нужном ему духе и был далек от истинного понимания его идейной и художественной стороны. Не замечая эпического начала в “Войне и мире”, он назвал ее “семейной хроникой”, тем самым резко снизив значение гениального произведения. Опираясь на эстетические оценки А. Григорьева, Страхов усмотрел в содержании романа-эпопеи воплощение излюбленной мысли Григорьева о превосходстве “смирного” русского над “хищным” европейским типом.

Всю “массу русского народа” он причислил к представителям “смирного героизма” – в то время как Толстой воспел в “Войне и мире” деятельный героизм народа, поднявшего “дубину народной войны”, героизм, с особенной яркостью персонифицированный в образе Тихона Щербатого.


1 Star2 Stars3 Stars4 Stars5 Stars (1 votes, average: 5.00 out of 5)
Loading...

Публикации современников о романе “Война и мир”