Прозаические произведения И. Р. Бехера

В середине 20-х годов Бехер напечатал также несколько прозаических произведений. Наиболее значительное из них роман “Люизит, или Единственно справедливая война” (1926). Бехер первым из немецких писателей попытался изобразить послевоенное рабочее движение в масштабах Германии (Бавария, Рур, Берлин).

Его книга раскрывает остроту классовых противоречий в Веймарской республике, нарастание сил революционного пролетариата и тяготение к КПГ лучших людей из рабочего класса и интеллигенции. Бехер считал, что империалисты США способны вместе

с правящими кругами Германии начать газовую войну против СССР. В заключительной, утопической части романа, стремясь определить перспективы грядущей борьбы с буржуазией, писатель прямо противопоставил империалистической войне социалистическую революцию как путь ликвидации всяких войн.

Бехер рассматривал свою книгу как опыт создания романа нового типа.

Он шел непроторенными путями и в своих творческих поисках временами делал ошибочные выводы из правильных тезисов. Так, он критиковал индивидуализм буржуазной литературы, утверждая, что героем “коммунистического искусства” должны стать революционный

коллектив, народные массы. Но из этого следовал ложный вывод о том, что революционный художник должен воспевать “безымянный героизм”, пренебрегая психологическим анализом и вообще индивидуализацией своих персонажей.

В романе “Люизит” с новым обоснованием возрождается характерный для экспрессионизма схематизм: он сказывается и в превращении персонажей в рупор той или иной общественной среды, и в нарочитой стертости не только местного, но и национального колорита.

Бехер стремился в “Люизите” к синтезу науки и искусства, но попадал при этом под влияние стиля “новой деловитости”. С этим связаны попытка подменить художественное изображение монтажем документов, тяготение к газетному репортажу,- перечень использованных источников и т. д., вплоть до химической формулы люизита в заглавии. Стиль романа оказался довольно пестрым.

И все же “Люизит” Бехера произвел сильное впечатление на немецких читателей. Полицей-президент Берлина запретил книгу, Бехер был арестован, и против него завели дело по обвинению “в подготовке государственной измены”. Но на защиту Бехера встала прогрессивная общественность: М. Горький, Р. Роллан, А. Барбюс и другие писатели выступили с протестом против судебной расправы над Бехером.

В результате суд над ним не состоялся. Во второй половине 20-х и в начале 30-х годов Бехер развертывает широкую деятельность как литературный критик и организатор революционной литературы Германии. Начиная с 1925 года Бехер в своих статьях настойчиво выдвигал и все глубже обосновывал ленинский принцип партийности, рассматривая его как важнейший признак революционной пролетарской литературы. Критикуя экспрессионизм, натуралистическое копирование или приукрашивание буржуазной действительности, Бехер настаивал на том, что художественным методом революционных пролетарских писателей является реализм, что новая литература должна быть “одержима действительностью”.

Выступая против схематизма, он требовал создания разнообразной по жанрам массовой литературы и решительного повышения ее художественного уровня. Надо, считал он, раскрыть правоту революционных идей “в образах и переживаниях”, писать “действительно народным языком” со свойственной ему “силой, полнокровностью и пластичностью”.

Центральной темой поэтических сборников Бехера конца 20-х – начала 30-х годов (“Голодный город”, “В тени гор”, “Человек нашего времени”, “Серые колонны”, “Человек, идущий в строю”) является жизнь и борьба немецкого пролетариата в годы Веймарской республики. Бехер писал о каторжных условиях труда, о нищете и бесправии рабочих в якобы демократическом государстве, выразительно раскрывал трагедию безработных, их нравственные и физические страдания, деморализацию и отчаяние. Бехер верил в силу духа и стойкость простых людей, главное внимание он обращал на возмущение обездоленных. Поэтому в финале многих его стихотворений перед читателем представала картина “грозного марша” рабочих, решивших бороться за свои права:

В ряде стихотворений Бехер показал, какое сильное влияние оказали мировая война, Октябрьская революция и деятельность коммунистов на интеллигенцию. Правда, в стихотворениях “Прощание”, “Товарищ” проблема “перехода” решается несколько упрощенно. Более интересны стихотворения, носящие автобиографический характер (“Моя великая родина”, “Мои учители”, “Обозревая 30 лет жизни” и др.).

Читая их, мы видим, что, по существу на основе своего жизненного опыта, поэт типизирует путь лучшей части немецкой левой интеллигенции. И сама близость Бехера к ней придает образу его лирического героя большую психологическую глубину и эмоциональное богатство, чем это было свойственно героям его баллад о рабочих.

В сборнике “Наклеить на стену”, созданном во время избирательной кампании 1932 года, Бехер высмеивает буржуазную демократию и лживые обещания буржуазных партий. Он пишет остроумные эпиграммы на правительство, профсоюзных бонз и правых лидеров немецкой социал-демократии. Здесь “и песня, осуждающая прислужников фашизма, и поучительная басня, разоблачавшая демагогию и лицемерие гитлеровцев, и сатирическая баллада. Действенность сатирических стихов Бехера намного повышалась благодаря тому, что они были написаны живым разговорным языком с использованием народных размеров, в особенности книттельферза, к которому охотно прибегали и немецкие классики.-

Германии времен кризиса и наступления фашизма Бехер противопоставлял действительность Советского Союза, с которой он познакомился во время поездок в нашу страну. Огромное впечатление произвело на Бехера строительство социализма в годы первой пятилетки, и он воспел его в оратории “Великий план” (1931). Здесь впервые появляется тема творческого освобожденного труда, которая получит затем развитие в его поэзии 30-х годов и особенно после образования ГДР.

Творчество Бехера и его смелая революционная деятельность вызвали бешеную злобу гитлеровцев: в ночь поджога рейхстага они ворвались в его квартиру, намереваясь расправиться с поэтом, но Бехера успели предупредить и он уехал в Прагу. Начался 12-летний период эмиграции.

Гитлеровский переворот не привел Бехера в растерянность, он усилил его ненависть к фашизму и жажду борьбы с ним. Бехер гораздо яснее осознал теперь всю вредность сектантских тенденций в деятельности Союза пролетарско-революционных писателей и настойчиво стремился установить контакты с немецкими писателями-эмигрантами для общей борьбы против гитлеризма. Бехер был одним из тех, кто активно подготавливал парижский Международный конгресс в защиту культуры.

В своей речи на этом конгрессе, обращаясь к писателям-изгнанникам, он призывал разоблачать спекуляции гитлеровцев на патриотических чувствах народа, раскрывать истинный смысл понятия “отечество”, изображать подлинных героев немецкой нации.

В первые годы эмиграции Бехер опубликовал сборники “Немецкая пляска мертвецов 1933 года”, “Пора!”, “Преобразившаяся площадь”, “Человек, который всему верил” и поэму “Германия”. Разоблачая попытки фашистов выдать свой переворот за “национальное возрождение”; Бехер рассказывал правду о поджоге рейхстага и насилиях штурмовиков, о жестоких гонениях на передовую культуру и сожжении книг, о полном попрании элементарных человеческих прав и убийствах антифашистов. Стихи его были полны ненависти к фашистским палачам, любви к родине и глубокой скорби о погибших.

Бехер видел, что нацисты нашли опору в мелкобуржуазных слоях, и в сборнике “Человек, который всему верил” осмеял наивную веру немецких обывателей в способность Гитлера “спасти” Германию. Генрих Манн с восхищением отозвался о строгой точности, пластичности и легкости стиха Бехера, о его великолепном юморе; он первым указал на народность его поэзии, столь ярко проявившуюся в этом сборнике.