Просветительская программа Карамзина
Карамзин понимал, что подавляющая масса дворян Лишена перечисленных им гражданских доблестей, которые необходимо воспитывать с самого раннего детства. Своего героя Леона он изображает в том возрасте, который считал наиболее подходящим для формирования личности. “Возраст отрока,- писал он,- есть развитие души”. Важнейшую роль в формировании характера мальчика сыграли его родители.
Огромное значение придается в повести благотворному воздействию на Леона живописной природы Симбирской губернии: “Волга, родина и беспечная юность”
Немалое влияние на “рыцарский” характер героя оказали прочитанные им романы: “Похождения Мирамонда”, “Селим и Дамасина”, “История лорда К”. Не переоценивая художественные достоинства названных книг, писатель указывает на их, пусть и наивную, но в конечном счете благотворную “мораль”: “В нежной леоновой душе… неприметным образом начерталось следствие: итак, любезность и добродетель одно!.. Зло безобразно и гнусно! …Добродетельный всегда побеждает, а злодей гибнет”.
Заканчивается
В тринадцати главах, опубликованных в журнале, писатель сказал все, что думал об идеальном воспитании ребенка, и на этом закончил повествование.
Своеобразным продолжением “Рыцаря нашего времени” служит следующая повесть Карамзина – “Чувствительный и холодный” (1803), также опубликованная в “Вестнике Европы”. В “Рыцаре” Карамзин лишь предсказывал “свирепые бури”, которые выпадут на долю героя, в новой повести эти бури показаны. Характерен более объективный подход писателя к каждому из героев-антагонистов.
Чувствительный Эраст благороден, великодушен, но вместе с тем совершает множество опрометчивых поступков, печально отражающихся на судьбе, как его собственной, так и близких ему людей. Леон холоден, рассудителен. “Холодность” в произведениях писателя до 1793 г. скорее снижала, нежели возвышала человека. Теперь она ассоциируется с жизненным опытом.
Леон, замечает автор, “делал много добра… государь и государство уважали его заслуги, разум, трудолюбие и честность”. И все-таки, несмотря на несколько критическое отношение к Эрасту, писателю импонирует “чувствительность”. Эраст горяч, нерасчетлив, непоследователен, но вместе с тем добр, самоотвержен и бескорыстен.
Он, как Дон-Кихот,- рыцарь своего времени. Отношение к сентиментальному герою стало более объективным, но он не потерял в глазах автора своего обаяния, ибо только “чувствительные”, пишет Карамзин, “приносят великие, жертвы добродетели, удивляют свет великими делами, для которых… нужен всегда примес безрассудности”
О политических взглядах Карамзина в начале XIX в. лучше всего свидетельствует новая историческая повесть “Марфа Посадница” (1803), в основу которой, положены события XV в.- борьба Новгородской республики с московским самодержавием за свою самостоятельность. Эта тема в конце XVIII – начале XIX в. имела не только исторический интерес. Старый феодальный монархический строй распадался буквально на глазах, а на его обломках то в одной, то в другой стране возникали молодые республики.
Так, в 1775-1783 гг. разразилась революция в Америке, и бывшие колонии монархической Англии объявили себя самостоятельным государством. Несколькими годами позже революционный пожар охватил Францию, и многовековой монархический порядок уступил место республиканскому. Но если Америка сохранила свою политическую систему, то Французская республика очень скоро переродилась в наполеоновскую империю.
Все это создавало впечатление шаткости, зыбкости не только старых, но и новых политических отношений и, естественно, заставляло современников задумываться о путях, по которым европейский мир пойдет дальше.
Было бы глубоко ошибочным считать, что политические симпатии Карамзина в начале XIX в. принадлежали только монархическому строю. Многочисленные статьи, помещенные в “Вестнике Европы”, свидетельствуют о том, что и после кризиса, пережитого писателем в 1793 г., республиканский тип правления в глазах Карамзина не утратил своей привлекательности. Гораздо позже, в “Истории государства Российского” почтенный историограф признается в том, что “сердцу человеческому свойственно доброжелательствовать республикам, основанным на коренных правах вольности ему любезной”.
Своеобразие политической позиции Карамзина в “Марфе Посаднице” состоит в том, что в ней в одинаковой степени возвеличены и прославлены и республиканские и монархические принципы, что полностью соответствует мировоззрению Карамзина, сумевшего в своих взглядах соединить оба эти начала. “…По чувствам останусь республиканцем и притом верным подданным царя русского: вот противоречие, но только мнимое”, писал он И. И. Дмитриеву в 1818 г. В этом глубоко интимном письме Карамзин вполне искренен. Эту же двойственность он переносит и на взгляды новгородского “летописца” – вымышленного автора “Марфы Посадницы”. “Кажется,- пишет он,- что старинный автор… даже и в душе своей не винил Иоанна. Это делает честь его справедливости, хотя при описании некоторых случаев кровь новгородская явно играет в нем”
(1 votes, average: 5.00 out of 5)
Loading...