Проблема соотношения сюжета и фабулы

В сюжетах одних произведений имеют место своего рода “гармоничные” отношения между ними (этот случай больше всего распространен в произведениях почти всех эпических жанров так называемой “большой” литературы); в сюжетах других произведений можно заметить, что характер перевешивает события – он художественно реализуется вне прямой связи с ними; есть и третий тип произведений, в которых события перевешивают характеры, – характеры в них предопределены не всей организацией событий, а лишь общей их направленностью

С основными

функциями сюжета тесно связаны его типы, классификация которых устанавливается по признаку характера внутреннего соотношения и взаимосвязи событий. “События, которые составляют сюжет, – как замечает В. Хализев, – могут соотноситься между собой по-разному. В одних случаях они находятся лишь в временной связи друг с другом. В других случаях между событиями, кроме временных, являются еще и причинно-следственные связи.

Так, в высказывании “Король умер, и умерла королева” воспроизводятся связи первого типа. В высказывании же “Король умер, и королева умерла от горя” перед нами связь второго

типа”. Тип сюжета, в котором события связываются лишь через временную связь, называется хроникальным.

Его название происходит от названия одного из прозаичных жанров, характерных для ранних этапов развития литературы. Хроникой называли такие описательные произведения, в которых давался ежегодный перечень важнейших событий исторической жизни того или иного государства. Наиболее ярко хроникальный тип сюжета представлен в произведениях автобиографичного характера. Хроникальным построением сюжета выделяются и такие произведения, как “Гаргантюа и Пантагрюель” Ф. Рабле, “Дон Жуан” Д. Байрона, “История одного города” М. Салтыкова-Щедрина но др.

Сюжеты хроникального типа чаще всего, хотя и не обязательно, выполняют в произведении характерологическую функцию. Тип сюжета, в котором события соединены причинно-следственными связями, называется концентрическим.

Для таких сюжетов характерна концентрированность действия вокруг одного (или нескольких – в больших по объему произведениях) определяющего события, которое поставлено в центр сюжета и к которому привлечено все внимание читателя произведения. Единство действия, которое характеризует концентрический тип сюжета, наиболее ярко представлено сценическими произведениями (разными жанрами драматичного рода литературы), менее четко – прозой и стихотворениями (“Евгений Онегин” А. Пушкина, “Преступление и наказание” Ф. Достоевского и тому подобное). Концентрический тип сюжета, как правило, выделяется сложными формами сочетания характерологической и перипетийной функции иногда своеобразной их борьбой.

В основе внутренней организации сюжета как определенной последовательности хода и развертывания действия лежит конфликт (от лат. conflictus – столкновение), то есть определенное противоречие в отношениях между героями, проблема, которая очерчивается темой произведения и, нуждаясь в своем решении, мотивирует то или иное развитие действия. Конфликт, который появляется в произведении как движущая сила его сюжета и звено, которое совмещает сюжет и фабулу произведения с его темой, может отражаться в литературоведении и другими, синонимическими ему терминами: коллизия или интрига. “Литературный конфликт в его специфической форме (в сюжете) принято называть интригой или коллизией.

При этом иногда различают их между собой в том отношении, что под интригой понимают столкновение личного значения, а под коллизией – столкновение общественного значения. Однако, ввиду того, что… личные и общественные противоречия переплетаются, сливаясь в единство, в значении литературного конфликта чаще всего употребляется термин “коллизия” а под интригой понимают запутанность, событийную усложненность сюжета”. Любой конфликт имеет обычно свое начало, продолжение, перерастающее в напряжение, в котором противоречия в отношениях обнаруживают себя с наибольшей силой и остротой, и конец – определенное решение, исчерпание тех противоречий, которые нарушали равновесие в отношениях.

Основные элементы, на которые может быть разделено действие сюжета как “коллизии, которая двигается” (В. Кожинов), совпадают с основными смысловыми факторами развития и решениями конфликта. Поэтому внутреннюю организацию сюжета рассматривают, конечно, как такую структуру построения действия, которая вбирает у себя пять элементов: экспозицию, завязку, развитие действия, кульминацию и развязку.

Экспозиция (лат. expositio – объяснение) выполняет функцию информирования читателя о “расположении сил”, которые обозначают конфликт произведения, предыдущее, в самых общих чертах, знакомство с персонажами произведения, введения в ситуацию, в которой вызревает конфликт. Различают такие отдельные разновидности экспозиции: прямая – в начале произведения задержанная – подается после начала действия распыленная – фрагментарная, словно порциями, подается в течение всего действия повернутая – в конце действия. Завязка – тот этап развития действия, который определяет “завязывание” в ней определенного конфликтного узла, очерчивания такого события, которое служит началом развертывания основного конфликта произведения.

Произведение может сразу начинаться с завязки, тогда она, как правило, приобретает более острый и напряженный характер, может создавать впечатление неожиданности и загадочности.

Завязка произведений, которым предшествует экспозиция, отмечается, как правило, более плавным и последовательным ходом действия. Развитие действия – это весь его ход, начиная от завязки и заканчивая кульминацией произведения. Это звено развертывания действия произведения обычно являет собой ряд перипетий, то есть последовательных осложнений действия, цель которых заключается во все большем заострении конфликта, доведении его, до состояния, в котором его внутренняя суть обнаруживает себя с наибольшей полнотой и определенностью.

Кульминация (от лат. culmen – вершина) – момент наибольшего напряжения действия, наивысшей точки развития конфликта, момент максимального заострения конфликтной ситуации, очерченной в произведении. Развязка – это и часть сюжета, которая завершает действие, доводит до их логического решения события, завязанные в конфликтном узле произведения, частично или полностью решает внешнюю сторону конфликта, не вычерпывая, как правило, при этом глубины философской проблематики, им поставленной (что, конечно, касается далеко не всех произведений).

Сюжеты отдельных художественных произведений могут включать в себя и дополнительные элементы, среди которых различают: предысторию – рассказ о жизни или эпизодах из жизни героев произведения, что не заключается непосредственно в изображаемом действии; последующую историю – более-менее развернутый рассказ о судьбе героев после завершения непосредственно изображаемого действия; пролог – “начальный эпизод эпического или (чаще) драматического произведения, в котором что-то сообщается о намерениях и заданиях автора или коротко излагаются изображаемые далее события, или, наконец, изображается определенное событие, которое отделено во времени от основного действия, предшествует ему и проливает на него свет”; эпилог – “завершающая часть произведения. В нем автор (в драме – устами кого-нибудь из персонажей) обращается к публике непосредственно: выражает какие-то обобщающие суждения, благодарит за внимание, просит благосклонно отнестись к его произведению”. Иногда эпилогом называют последующую историю.

В отдельных случаях сюжетное строение произведения может усложняться введением в него так называемых вставных эпизодов, которые подаются обычно в форме рассказа одного из героев произведения об определенных жизненных событиях, которые к изображаемому в самом произведении действию не имеют непосредственного отношения.

Не мотивируя прямо развитие действия, подобные эпизоды имеют своим заданием проливать дополнительный свет на отдельные его сюжетные звенья, выступая в роли таких аналогий изображаемому действию, что заостряют его конфликтную суть. Сюжет, как и другие элементы предметного изображения (внутренней формы произведения), находит свое проявление через словесное, художественно речевое оформление произведения, которое в системе его формальных уровней занимает наиболее внешнее положение и соответственно может быть названо внешней формой произведения.