Преступление против Человека у Достоевского и Лескова

Преступление против Человека. Одна общая идея объединяет Преступление и наказание Достоевского и Леди Макбет Мценского уезда Лескова. Это нравственная проблема, проблема отношения человека к человеку, проблема преступить через человека.

Соня говорит Раскольникову: Встань. Поди сейчас, сию же минуту, стань на перекрестке, поклонись, поцелуй сначала землю, которую ты осквернил, а потом поклонись всему свету, на все четыре стороны и скажи всем вслух: Я убил! Тогда бог опять тебе жизни пошлет. Этими словами Соня говорит, что человек, преступивший

другого, лишает себя возможности быть с другими людьми.

И здесь неважно, что движет человеком: страсть ли, как у Катерины Измайловой, или идея, как у Раскольникова. Важно как же без человека-то прожить.

Убивая другого, герои убивают себя. Себя как Человека. А теперь переходим ко второй части нашего разбора наказанию.

Что же ожидает Катерину Измайлову и Раскольникова за преступленияКатерина и Раскольников жили в разных условиях, но их отчужденность от людей, их замкнутость на себе, своих переживаниях, нежелание переступить через себя, свои желания и привели их к трагедии. Условия их жизни, их бытия

не были определяющими для совершения ими преступления, хотя и создали условия для поиска решения своих проблем нашим героям. И мне кажется, хотя Раскольников опирался в своих поступках на свою теорию властелина и вши, а Катерина Измайлова на свое хочу, свою страсть, их подтолкнуло к преступлению отсутствие собственной деятельности и сверхвысокая оценка собственной значимости в этом мире.

После преступления неразрешимые вопросы встают перед Раскольниковым. Земной закон берет свое, и он принужден на себя донести. Принужден, чтоб хотя погибнуть на каторге, но примкнуть опять к людям; чувство разомкнутости замучило его. В возвращении Раскольникова к людям большую роль сыграла Соня Мармеладова.

Но ее решение состояло в самопожертвовании, в том, что она переступила себя и основная ее идея это идея непреступаемости другого человека. Преступить другого значит для нее погубить себя. Это человек-то вошь! восклицает она на заявление Раскольникова, что он вошь убил, бесполезную, гадкую, зловредную.

Ну как же, как же без человека-то прожить!

Две разные судьбы, два разных во всех отношениях человека, Катерина Измайлова и Раскольников, совершили одно и то же преступление убийство. Их ждет одно и то же наказание каторга. Но самая страшная трагедия для человека это наказание не физическое (каторга), а нравственное. Человек перестает верить сам себе.

Я не человека убил, а принцип убил! восклицает Раскольников, бессознательно понимая, что на этом принципе держится его Я. Разве я старушонку убил. Я себя убил, а не старушонку! Себя убил как Человека.

Страшные муки терзают Катерину: Кругом все до ужаса безобразно: бесконечная грязь, серое небо, обезлиственные мокрые ракиты и в растопыренных их сучьях нахохлившаяся ворона. Ветер то стонет, то злится, то воет и ревет. В этих адских, душу раздирающих звуках, которые довершают весь ужас картины, звучат советы жены библейского Иова: Прокляни день твоего рождения и умри.

Вот это нравственное наказание за преступление и есть самое страшное наказание для человека. Это и объединяет Лескова и Достоевского.

Но после наказания Раскольников осознает преступность его идеи, его дел. Под воздействием Сони и людей, с которыми он постоянно общался, возможно его перерождение. Любовь воскресила его. Как это случилось, он и сам не знал, но вдруг что-то как бы подхватило его и как бы бросило к ее ногам.

Он плакал и обнимал ее колени. В первое мгновение она ужасно испугалась, и все лицо ее помертвело. Она вскочила с места и, задрожав, смотрела на него.

Но тотчас же, в тот же миг она все поняла. В глазах ее засветилось бесконечное счастье; она поняла, и для нее уже не было сомнения, что он любит, бесконечно любит ее, и что настала же наконец эта минута… Да и что такое эти все, все муки прошлого!

Все, даже преступление его, даже приговор и ссылка казались ему теперь, в первом порыве, каким-то внешним, странным, как бы далее и не с ним случившимся фактом. Он, впрочем, не мог в этот вечер долго и постоянно о чем-нибудь думать, сосредоточиться на чем-нибудь мыслью; да он ничего бы и не разрешил теперь сознательно; он только чувствовал. Вместо диалектики наступила жизнь, и в сознании должно было выработаться что-то совершенно другое.

Под подушкой его лежало Евангелие. Он взял его машинально. Эта книга принадлежала ей, была та самая, из которой она читала ему о воскресении Лазаря В начале каторги он думал, что она замучит его религией, будет заговаривать о Евангелии и навязывать ему книги.

Но, к величайшему его удивлению, она ни разу не заговорила об этом, ни разу даже не предложила ему Евангелия. Он сам попросил его у ней незадолго до своей болезни, и она молча принесла ему книгу. До сих пор он ее не раскрывал. Он не раскрыл ее и теперь, но одна мысль промелькнула в нем: Разве могут ее убеждения не быть теперь и моими убеждениями.

Ее чувства, ее стремления по крайней мере…

Любовь, воскресившая Раскольникова, погубила Катерину. Поняв, что совершенные ею убийства не дали ей счастья в жизни, что ей некуда уйти от осознания совершенного ею, перестав верить в любимого человека, она кончает жизнь самоубийством.

Объединяет эти два произведения подход писателей к проблеме преступления и наказания через внутреннюю, духовную жизнь человека. И самым страшным наказанием для человека является отчуждение от общества и то, что зло, причиненное ими другим, возвращается к ним духовными муками.