ПРАВО НА ТРАГЕДИЮ

ПРАВО НА ТРАГЕДИЮ

Трагедия рождалась как королева литературы: только высокие страсти, только вечные темы, только благо­родные герои, только поэтическая речь. Начиная с Ан­тичности, трагедию волновали проблемы космического масштаба: верность и предательство, любовь и смерть, добро и зло. Цари, вельможи, принцы, знатные сеньоры – только их страдания и страсти могли становиться предметом изображения трагика.

До классицизма это было данью античной традиции, после – стало требова­нием классицистского канона.

Простой человек –

торговец, слободчанин, купец – мог увидеть себе подобных разве что в комедии. Низкий люд, низкие обстоятельства, низкий язык. Над простотой полагалось смеяться – ну разве есть от чего страдать воз­чику, водоносу или даже средней руки бюргеру?

Ешь себе колбасу, пей себе пиво, разве тебя преследует злой рок или коварство титулованного врага?

Первым, кто позволил страдать низкому люду, был не­мецкий драматург Готфрид Эфраим Лессинг: в 1755 году он отдает в театр трагедию “Мисс Сара Сампсон”. Это – революция: герои – мещане, окружение – бюргерство, язык – презренная проза. Страсти по-прежнему

высоки, проблемы по-прежнему невероятно масштабны, но перед вами на сцене не чужие Ифигении или Макбет, а знакомые до боли и родные люди, едва ли не соседи и родственники.

Впечатление, произведенное новой трагедией, было ошеломляющим: “Зрители четыре часа кряду сидели непо­движно, как статуи, притаив дыхание, и потом разразились рыданиями”, – сообщает критик Рамлер о первом пред­ставлении “Мисс Сара Сампсон”. На страницах журнала “Театральная библиотека” с восторгом восклицают: “Воз­вышенные страдания простых людей, которые свойствен­ны им не меньше, чем королям или князьям”.

Удивительно, как одновременно легко и тяжело воз­вращать человеку право быть человеком. Возрождение научило людей радоваться и любить человеческое в себе. Понадобилось еще двести лет, чтобы дать человеку право на страдание.