Помогите написать сочинение от лица петруши рассказ возвращение платонова

Есть время в жизни, когда невозможно избежать своего счастья. Это счастье происходит не от добра и не от других людей, а от силы растущего сердца, согревающего своим теплом и смыслом”. Мне кажется, что эти слова в большей степени, чем какие-либо другие, можно отнести ко многим платоновским героям, но, в первую очередь, к Алексею Иванову – герою рассказа “Возвращение”, написанного в 1946 году, ведь именно ему, Иванову, предстоит научиться жить “от силы растущего сердца”. Но в начале рассказа герой об этом еще не знает.

Чем меня привлекло

именно это произведение? Дело в том, что военная тема до сих пор остается главной в нашей литературе.

По словам В. Астафьева, “переболеть” этой темой русскому писателю нельзя. Я читал множество книг о войне: повести В. Быкова, В. Кондратьева, Роман Г. Владимова.

Как правило, это произведения о конкретных военных эпизодах, о героизме русских солдат, офицеров, партизан. Но мой выбор пал на этот рассказ Платонова потому, что пматериалу – возвращению домой после войны. Но самое поразительное в рассказе то, что он повествует не о радости победы, а о том, какие “раны” нанесены семье и душе человека

войной.

Отнюдь не случайно первоначально рассказ назвался “Семья Иванова”.

Сюжет рассказа – возвращение капитана гвардии Алексея Алексеевича Иванова с фронта. Но, прочитав рассказ, понимаешь, что это не столько возвращение героя домой, к семье, сколько “возвращение к себе”, утраченному четыре года назад.

В произведении нет описания военных событий, но война здесь присутствует, и, прежде всего, в открывающем рассказ мотиве осени: “наступала уже холодная осенняя ночь”, “в окружающей их осенней природе было уныло и грустно в этот час”… Этим автору удается соотнести внутренние состояние героя и окружающий мир: и в том, и в другом ощущаются грусть, печаль, уныние, утрата. В “Возвращении” довольно большая экспозиция, раскрывающая внутренний мир Иванова, рисующая модель его поведения: “Иванов остался скучать на пустынном асфальте перрона”, “чувствовал себя осиротевшим без армии”, “хотел погулять еще немного на воле”…

Читая рассказ, обнаруживаешь, что Алексей Алексеевич неприятен как человек. Война закончилась, а он продолжает жить так, как жил на войне. Доказательством этому служит встреча Иванова с “Машей – дочерью пространщика”, волосы которой “пахнут, как осенние павшие листья в лесу”.

Ему надо возвращаться домой, к жене и детям, которых он не видел четыре года и которых он предупредил телеграммой, что “выезжает домой без промедления”, а он “выходит вслед за Машей из вагона, хотя ему еще оставалось ехать до места более суток”.

В этом эпизоде Платонову, мне кажется, важно дать читателю понять, что Иванов думает больше о себе, чем о семье: жене, детях. Он, в отличие от шолоховского Андрея Соколова, совсем не понимает, что “этим разнесчастным бабенкам и детишкам не слаже нашего в тылу приходилось”. Мотив осени, звучавший в экспозиции, присутствует и в портрете Маши, теперь уже как обозначение бездомности, бесприютности, отсутствия привязанностей.

У Маши нет семьи, нет ответственности ни перед кем.

Она одинока. С ней герой чувствует себя свободно, поэтому и выходит на Машиной станции, как бы продлевая время “безответственного”, “вольного”, “бездумного” своего существования.

Впервые упоминание о семье героя возникает уже после его встречи с Машей. В противовес своему мужу, желавшему “погулять еще немного на воле”, жена Иванова “три дня подряд ходила ко всем поездам, прибывающем с запада”, “отпрашивалась с работы”, “не спала от радости”… Совершенно ясно, что для Любови Васильевны и ее мужа время ожидания встречи движется и ощущается по-разному.

Для нее оно наполнено тревогой, для него – развлечениями.

В описании оставленных Алексеем Алексеевичем Ивановым на четыре года детей тоже чувствуется “отпечаток” войны: “башмаки на Петрушке были поношенные, но еще годные, штаны и куртка старые, переделанные из отцов-ской гражданской одежды”. Но самый главный укор войне – образ одиннадцатилетнего сына Иванова Петрушки. Отец чувствует, что Петрушка нуждается в заботе и ласке больше других, потому что война превратила его в “мужичка”: “отец не сразу узнал своего ребенка в серьезном подростке, который казался старше своего возраста”, “лицо у него было спокойное, словно бы уже привычное к житейским заботам”, “Петрушка походил на маленького, небогатого, но исправного мужичка”. Он был лишен детства.

Иванов чувствует, что не может его полюбить.

Может уважать, но не любить. И самое страшное, что, начиная узнавать, чем жила его семья, Иванов мерит их прошлое фронтовыми мерками. Возможно, это не его вина.

Отвыкший на войне от всего, что к ней не относилось, он не может осознать, насколько большая жизнь была прожита его семьей без него.

И по отношению к Петрушке (законченному человеческому характеру) он испытывает не отцовские чувства, а некое подобие неловкости за привычку мальчика руководить домашними, за его “мужской” характер и даже за его командирский голос (огонь в печи и тот слушается его). Отец не понимает, что именно парнишка сохранил для него семью, заботился о матери и сестре. Какая-то внутренняя преграда мешает ему понять всех домашних и даже Настю.

Ответ на неуместный в устах отца вопрос: “Как вы тут без меня жили?”, – содержится и в характере сына, и в поведении Насти, когда вся семья собралась за столом.

Они не едят все сразу: Петрушка собирает крошки, Настя оставляет кусок пирога “Семену-Евсею”. Этому их научила жизнь.

Они, в отличие от Иванова, наделены “житейской мудростью”. Наверное, писателю важно показать, что душа Иванова не способна приникнуть к чужой душе. Долгое отсутствие дома обособило его от семьи.

Он считает, что он на войне совершал подвиги, а они здесь жили “нормальной” жизнью. Вот диалог Любви Васильевны и ее мужа: – Нет, не все равно, Алеша… Что ты понимаешь в нашей жизни? – Как что?

Я всю войну провоевал, я смерть видел ближе, чем тебя…