Поэт и родина в лирике А. А. Ахматовой

Обычно наиболее остро тема родины встает в литературе в периоды войн, революций и т. п., то есть тогда, когда человеку необходимо совершить свой нравственный выбор. В русской литературе эта проблема стала наиболее актуальной в начале XX века, чему способствовали несколько революций, Гражданская и Первая мировая войны.
Новая идеология, которую принесла с собой революция, была неприемлема для многих людей как старого, так и нового поколений русской интеллигенции.
Ахматова с самого начала не приняла революцию и никогда не меняла своего отношения

к ней.
Вполне закономерно, что при таких политических событиях возникает проблема эмиграции, которая действительно сильно коснулась России в первой половине XX века. Многие поэты, писатели, художники и музыканты, близкие Ахматовой, уехали за границу, навсегда покинув родину.
Не с теми я, кто бросил землюНа растерзание врагам. Их грубой мести я не внемлю. Им песен я своих не дам.

Но вечно жалок мне изгнанник. Как заключенный, как больнойТемна твоя дорога, странник, Полынью пахнет хлеб чужой… (1922 г.)
Ахматова не осуждает тех, кто уехал, но и четко определяет свой выбор, так как для нее эмиграция

невозможна.
Мне голос был. Он звал утешно, Он говорил: “Иди сюда, Оставь свой край глухой и грешный, Оставь Россию навсегда…”…Но равнодушно и спокойно Руками я замкнула слух, Чтоб этой речью недостойной Не осквернился скорбный дух. (1917 г.)
Но родиной в стихах Ахматовой является не только Россия, но и Царское Село, Петербург, Слепнево. Она описывает места, дорогие прежде всего ей самой, свою родину; но тем не менее эти автобиографические черты не вырываются из общего контекста проблем, затрагиваемых поэтессой. Она рассматривает свои личные впечатления и переживания, сопоставляя их с общечеловеческими.
У Ахматовой много стихов, посвященных Петербургу-Петрограду-Ленинграду, городу, с которым так тесно была связана ее судьба.
И мы забыли навсегда, Заключены в столице дикой, Озера, степи, города И зори родины великой. В кругу кровавом день и ночьФонит жестокая истома.,. Никто нам не хотел помочь За то, что мы остались дома, За то, что, город свой любя, А не крылатую свободу, Мы сохранили для себя Его дворцы, огонь и воду…
В стихотворениях Ахматовой, посвященных Петербургу, Петербург – это не символ чего-то, это сам город: “…Мы сохранили для себя // Его дворцы, огонь и воду…” Хотя в некоторых стихотворениях он может быть и символом России в конкретный момент времени, когда на примере одного города показывается судьба целой страны или эпохи. Строки из того же стихотворения “Петроград, 1919”:
Иная близится пора, Уж ветер смерти сердце студит, Но наш священный град Петра Невольным памятником будет. (1920 г.)Ахматова рассматривает события в России не только как политические, но и придает им вселенское значение. И если у А. Блока в поэме “Двенадцать” революция – это разгул стихий, вселенских сил, то у Ахматовой это кара божья. Поэтесса обращается к библейским источникам. Например, стихотворение “Лотова жена” (1922-1924 г ):
И праведник шел за посланником Бога, Огромный и светлый, по черной горе Но громко жене говорила тревога:Не поздно, ты можешь еще посмотреть На красные башни родного Содома, На площадь, где пела, на двор, где пряла На окна пустые высокого дома, Где милому мужу детей родила…
Ахматова оправдывает ее поступок:
Лишь сердце мое никогда не забудетОтдавшую жизнь за единственный взгляд.
Это не просто библейская притча, переложенная на стихи, Ахматова сравнивает судьбу своей родины с Содомом, как позже – с Парижем в стихотворении “В сороковом году”: “Когда погребают эпоху…” Это не смерть Петербурга или России, это смерть эпохи; и Россия не единственное государство, которое постигла эта участь, Все закономерно: у всего есть свой конец и свое начало. Ведь любая новая эпоха начинается обязательно с крушения старой. Возможно, поэтому в стихах Ахматовой есть и светлые ноты, предвещающие рождение нового времени.
…Но с любопытством иностранки. Плененной каждой новизной, Глядела я, как мчатся санки И слушала язык родной. И дикой свежестью и силой Мне счастье веяло в лицо, Как будто друг от века милый Всходит со мною на крыльцо. (1929 г.)
В поэме “Реквием” Ахматова продолжает свой поэтический прием, встраивая свои автобиографические переживания в контекст целой современной эпохи. Поэма так и начинается:
Нет, и не под чуждым небосводом, И не под защитой чуждых крыл, – Я была тогда с моим народом. Там, где мой народ, к несчастью, был. (1961 г.)
Опять же она возвращается к проблеме эмиграции и указывает на то, что для нее нет и не было другого выхода, как только остаться на родине вместе со своим народом.
Поэма посвящена трагедии матери, потерявшей сына. И опять Ахматова решает ее характерными для себя художественными средствами. Она описывает себя и свою трагедию, но сопоставляя ее с трагедией всех матерей, как стоящих с ней сейчас в этой очереди, так и матерей всех времен. Во вступлении она приводит несколько исторических картин, создавая тем самым собирательный образ:
Смертный пот на челе… Не забыть! Буду я, как стрелецкие женки, Под кремлевскими башнями выть.
Ахматова сравнивает также себя и всех женщин с Богоматерью, потерявшей сына:
Магдалина билась и рыдала, Ученик любимый каменел, А туда, где молча Мать стояла, Так никто взглянуть и не посмел.
Сама композиция поэмы говорит о евангельском подтексте: Посвящение, Вступление, Приговор, К смерти, Распятие, Эпилог.
И опять, уже в 60-е годы Ахматова возвращается к теме родины Вновь появляются стихи о дорогих и памятных местах звучащие как ностальгия по ушедшей эпохе: “Царскосельская ода” (1961 г.) и т. п.
В стихотворении “Родная земля”, которое начинается строками из стихотворения 1922 г.:
И в мире нет людей бесслезней, Надменнее и проще вас… –
Ахматова продолжает тему родины. Это не Петербург 1913 года или уже Ленинград; это не революционная Россия; это Россия вообще, такая, какая она есть сама по себе и какая она есть для каждого, родившегося в ней.
Но ложимся в нее и становимся ею, Оттого и зовем так свободно – своею. (1961 г.)