План сочинения на тему: “Маленькие” люди Башмачкин и Червяков
“Маленькие” люди Башмачкин и Червяков
I. Вступление
Гоголь и Чехов – продолжатели темы “маленького человека” в русской литературе XIX века. В то же время каждый из них глубоко индивидуален в трактовке образа “маленького человека”.
II. Главная часть
Своеобразие гоголевского понимания образа “маленького человека” заключается в полемике с романтической традицией изображения героя:
а) Гоголь делает героем повести “Шинель” “вечного титулярного советника” (чин IX класса), что уже является
б) приемы и детали, воссоздающие портрет, внешний облик, речевую манеру Акакия Акакиевича, как и объяснение его фамилии и имени, направлены первоначально на создание комического эффекта: “низенького роста, несколько рябоват, несколько рыжеват, несколько даже на вид подслеповат…” и т.д. (прием усиления). “Фамилия … произошла от башмака,
в) внешние заурядность, неуклюжесть Башмачкина противопоставлены его внутренней уединенности, погруженности в свой, особенный “разнообразный и приятный мир” с буквами- “фаворитами”. В этом тоже прослеживается полемика с романтизмом, с его идеальным, возвышенным, недостижимым миром мечты;
г) изображение сосредоточенности титулярного советника на одной постоянной идее, “вечной идее будущей шинели” – усиление полемики с писателями-романтиками. Ведь “идея” Башмачкина – не Родина, не свобода, как например у Мцыри, а “всего лишь” шинель “на толстой вате” “с вечной подкладкой”. Но Гоголь показывает, что эта потребность насущно необходимая в бедной жизни Акакия Акакиевича;
д) комический пафос уступает место сочувствию и состраданию в рассказе о, казалось бы, незначительном обстоятельстве – краже шинели. Но для Башмачкина это трагедия. Снова просматривается полемика с романтизмом, изображающим трагедию в утрате высших, надличностных ценностей (сравнить, например, с “Песнью про… купца Калашникова”).
Трагедия Башмачкина усиливается бездушием “значительного лица” к нему.
е) прием гротеска в финале повести указывает и здесь на полемику с романтическим мировосприятием, для которого идея возмездия связывается с высшими, возможно, роковыми силами (сравни: “Демон”). У Гоголя возмездие исходит от титулярного советника (сравни: финал “Повести о капитане Копейкине” в “Мертвых душах”).
2. Авторская позиция Гоголя по отношению к Башмачкину.
Самый, казалось бы, невзрачный, незначительный человек -это целый мир со своими радостями и горестями, имеющий не только право на существование, но и на сочувствие, уважение, безусловное признание его самоценности. А значит, каждый из нас только тогда человек, когда признает в другом брата своего.
3. Полемика Чехова с гоголевской традицией в трактовке образа “маленького человека” в рассказе “Смерть Чиновника”:
а) экзекутор Червяков тоже мелкий чиновник. Но его жизнь, в отличие от гоголевского Башмачкина, не трудна и не скудна. Напротив, рассказ начинается с того, что “в один прекрасный вечер” “не менее прекрасный экзекутор” слушает “Корневильские колокола” во втором ряду кресел;
б) Чехов намеренно снижает все, что случилось с Червяковым:
– “внезапность”, произошедшую в “Аркадии” (говорящее название, вызывающее комический эффект): “чихнул, как видите…”
– начальник, которого обрызгал Червяков, тоже не представляет из себя ничего грозного: это всего лишь “старичок с лысиной”. К тому же начальник “чужой”;
в) как и Гоголь, Чехов использует прием усиления, описывая добровольное унижение, которому из раза в раз подвергает себя Червяков, приходя извиняться к генералу. Тем самым Чехов делает ситуацию не просто смешной, но нелепой, а образ Червякова – вызывающим только пренебрежение;
г) фамилия “Червяков” не просто смешная, как у гоголевского чиновника, но вызывает оценочное, негативное отношение. Чехов обыгрывает и название должности чиновника – экзекутор: это Червяков на самом деле подверг экзекуции генерала своими извинениями;
д) финал чеховского рассказа, как и начало, противопоставлены соответственно гоголевским. Гротесковый финал “Шинели” звучит трагически, усиливая эмоциональное воздействие на читателя. В нем проводится идея пробуждения сознания даже в таком безропотном, смиренном человеке, как Башмачкин.
Финал в рассказе Чехова, столь же неожиданный, как и у Гоголя, вызывает у читателя обратную реакцию. В последнем абзаце Чехов использует прием усиления и, оттягивая заключительный аккорд, ставит многоточие перед последним словом, сообщающим о том, что случилось с Червяковым. Намеренно сниженное, просторечное сказуемое “помер” вызывает смех читателя, к которому и стремился автор.
4. Авторская позиция Чехова по отношению к “маленькому человеку”.
Новаторство Чехова заключалось в том, что он переключил внимание с социальной проблематики (взаимоотношения в чиновничьей среде, социальное угнетение) на идейнонравственную. Его волнует вопрос о том, как мало дорожит человек тем лучшим, что в нем есть (кем бы он ни был), – чувством собственного достоинства. Сознание своей приниженности (хотя никто его не унижает) не дает человеку быть свободным.
А это, по Чехову, ложь самому себе: когда человек перестает ощущать себя человеком.
III. Заключение
И Гоголь, и Чехов были во многом полемичны по отношению к предшествующей литературной традиции в изображении “маленького человека”. В конце XIX века Чехов переосмыслил трактовку этого образа и выступил как смелый новатор.